ОБЗОР
ПРАКТИКИ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ЗА 2018 ГОД
Настоящий обзор подготовлен Секретариатом Конституционного Суда Российской Федерации (далее - Конституционный Суд) и посвящен наиболее важным решениям, принятым Конституционным Судом в 2018 году (постановления, определения по жалобам и запросам), которые могут оказать воздействие на правоприменительную практику.
I
Конституционные основы публичного права
1. Постановлением от 17 января 2018 года N 3-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части 1 статьи 46 Федерального закона "О страховых взносах в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования" и статьи 20 Федерального закона "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О внесении изменений в части первую и вторую Налогового кодекса Российской Федерации в связи с передачей налоговым органам полномочий по администрированию страховых взносов на обязательное пенсионное, социальное и медицинское страхование".
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании решается вопрос о привлечении с 1 января 2017 года плательщиков страховых взносов к ответственности за непредставление в установленный срок расчета по начисленным и уплаченным страховым взносам в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, подлежащим уплате за отчетные (расчетные) периоды, истекшие до 1 января 2017 года.
Конституционный Суд признал оспоренные нормы не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку они предполагают, что применение части 1 статьи 46 Федерального закона "О страховых взносах в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования" с 1 января 2017 года к деяниям, совершенным до этой даты, т.е. во время действия данного законоположения, допустимо только в том случае, если исчисленный в соответствии с названным законоположением размер штрафа меньше или равен размеру штрафа, исчисленному в соответствии с пунктом 1 статьи 119 Налогового кодекса Российской Федерации. В ином случае применению к соответствующим деяниям подлежит пункт 1 статьи 119 Налогового кодекса Российской Федерации.
2. Постановлением от 6 февраля 2018 года N 6-П Конституционный Суд дал оценку конституционности положений пункта 4 статьи 81 и статьи 123 Налогового кодекса Российской Федерации.
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании разрешается вопрос о возможности освобождения от налоговой ответственности налоговых агентов, которые, своевременно представив в налоговый орган отчетные документы (расчеты) по налогу на доходы физических лиц без ошибок и искажений, просрочили перечисление удержанной суммы налога, но самостоятельно уплатили недостающую сумму налога и соответствующие ей пени до момента, когда им стало известно об обнаружении налоговым органом факта несвоевременного перечисления удержанной суммы налога или о назначении выездной налоговой проверки.
Конституционный Суд признал оспоренные положения не противоречащими Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они не препятствуют освобождению от налоговой ответственности за несвоевременное перечисление в бюджет сумм налога на доходы физических лиц налоговых агентов, не допустивших искажения налоговой отчетности, если они самостоятельно (до момента, когда им стало известно об обнаружении налоговым органом факта несвоевременной уплаты налога или о назначении выездной налоговой проверки) уплатили необходимые суммы налога и пени, а несвоевременное перечисление ими в бюджет соответствующих сумм явилось результатом упущения (технической или иной ошибки) и носило непреднамеренный характер.
3. Постановлением от 30 марта 2018 года N 14-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части 3 статьи 43 Федерального закона "Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации".
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании решается вопрос о субъекте, обязанном приобретать лекарственные средства ветеринарного назначения для проведения противоэпизоотических мероприятий по защите охотничьих ресурсов от болезней в закрепленных за юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями охотничьих угодьях.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не соответствующим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой неопределенность его нормативного содержания порождает возможность неоднозначного решения указанного вопроса и тем самым допускает произвольное возложение обязанности приобретать упомянутые лекарственные средства на различных участников отношений в сфере охотничьего хозяйства и сохранения охотничьих ресурсов.
Впредь до внесения необходимых законодательных изменений приобретение лекарственных средств ветеринарного назначения для проведения противоэпизоотических мероприятий по защите охотничьих ресурсов от болезней в закрепленных охотничьих угодьях должно осуществляться в соответствии со статьями 3 и 5 Закона Российской Федерации "О ветеринарии" органами государственной власти за счет бюджетных средств.
4. Постановлением от 17 апреля 2018 года N 15-П Конституционный Суд дал оценку конституционности положений подпункта "а" пункта 2 статьи 24 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе".
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании решается вопрос о возможности предоставления отсрочки от призыва на военную службу гражданам, обучающимся по очной форме обучения в образовательных организациях и научных организациях по имеющим государственную аккредитацию программам магистратуры, если эти граждане не имеют диплома специалиста или диплома магистра и поступили на обучение по программам магистратуры в год получения высшего образования по программам бакалавриата, в случае, когда первая отсрочка от призыва на военную службу была предоставлена им в период обучения в организациях, осуществляющих образовательную деятельность по имеющим государственную аккредитацию образовательным программам среднего общего образования, на время освоения указанных образовательных программ, но не свыше сроков получения среднего общего образования, установленных федеральными государственными образовательными стандартами, в связи с достижением совершеннолетия до завершения обучения, а повторная отсрочка - в период обучения в образовательных организациях и научных организациях по очной форме обучения по имеющим государственную аккредитацию программам бакалавриата на время освоения указанных образовательных программ, но не свыше установленных федеральными государственными образовательными стандартами, образовательными стандартами сроков получения высшего образования по программам бакалавриата.
Конституционный Суд признал оспоренные положения не соответствующими Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они, устанавливая систему отсрочек от призыва на военную службу для граждан, обучающихся по очной форме обучения, обусловливают предоставление отсрочки от призыва на военную службу гражданам, которые не имеют диплома специалиста или диплома магистра и поступили на обучение в соответствующие образовательные или научные организации по программам магистратуры в год получения высшего образования по программам бакалавриата, тем, воспользовались ли такие граждане отсрочкой от призыва на военную службу при обучении в организации, осуществляющей образовательную деятельность по программам среднего общего образования, и лишают возможности получить отсрочку от призыва на военную службу в связи с обучением по программам магистратуры тех из них, кто освоил образовательные программы среднего общего образования в пределах нормативно установленных сроков его получения, но вынужден был воспользоваться соответствующей отсрочкой для завершения обучения в общеобразовательной организации и прохождения итоговой аттестации, завершающей освоение образовательных программ среднего общего образования.
Впредь до внесения надлежащих законодательных изменений правоприменительные органы не должны учитывать факт предоставления отсрочки от призыва на военную службу гражданину, обучающемуся по очной форме обучения в образовательной организации или научной организации по имеющим государственную аккредитацию программам магистратуры, если он не имеет диплома специалиста или диплома магистра и поступил на обучение по программам магистратуры в год получения высшего образования по программам бакалавриата.
5. Постановлением от 22 мая 2018 года N 19-П Конституционный Суд дал оценку конституционности абзацев второго, третьего и десятого подпункта "а" пункта 2 статьи 24 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе".
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании решается вопрос о возможности предоставления отсрочки от призыва на военную службу гражданам, обучающимся по очной форме обучения в образовательных организациях по имеющим государственную аккредитацию образовательным программам среднего профессионального образования (далее - организации среднего профессионального образования), в случае, когда им ранее была предоставлена отсрочка от призыва на военную службу в период обучения по очной форме обучения в организациях, осуществляющих образовательную деятельность по имеющим государственную аккредитацию образовательным программам среднего общего образования (далее - организации среднего общего образования), на время освоения указанных образовательных программ, но не свыше сроков получения среднего общего образования, установленных федеральными государственными образовательными стандартами (далее - установленных сроков), в связи с достижением совершеннолетия до завершения обучения.
Конституционный Суд признал оспоренные положения не соответствующими Конституции Российской Федерации той мере, в какой они, устанавливая основания, условия и порядок предоставления отсрочек от призыва на военную службу гражданам, обучающимся по очной форме обучения, обусловливают предоставление отсрочки от призыва на военную службу гражданам, которые поступили на обучение в организации среднего профессионального образования в год получения среднего общего образования, тем обстоятельством, воспользовались ли такие граждане отсрочкой от призыва на военную службу при обучении в организациях среднего общего образования, и лишают возможности получить отсрочку от призыва на военную службу в связи с обучением по программам среднего профессионального образования тех из них, кто освоил образовательные программы среднего общего образования в пределах установленных сроков его получения, но вынужден был воспользоваться соответствующей отсрочкой для завершения обучения в общеобразовательной организации и прохождения итоговой аттестации, завершающей освоение образовательных программ среднего общего образования.
Впредь до внесения в правовое регулирование надлежащих изменений правоприменительные органы не должны учитывать факт предоставления отсрочки от призыва на военную службу при обучении в организациях среднего общего образования гражданину, обучающемуся по очной форме обучения в образовательной организации среднего профессионального образования, если он поступил на обучение по программе среднего профессионального образования в год получения среднего общего образования.
6. Постановлением от 29 мая 2018 года N 21-П Конституционный Суд дал оценку конституционности пункта 3 статьи 8 Федерального закона "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации".
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании судом решается вопрос о возможности восстановления пропущенного иностранным гражданином срока подачи в территориальный орган федерального органа исполнительной власти в сфере миграции заявления о продлении срока действия вида на жительство и документов к нему.
Конституционный Суд признал оспоренную норму не противоречащей Конституции Российской Федерации, поскольку она не исключает для суда, рассматривающего дело об обжаловании отказа указанного органа принять к рассмотрению заявление иностранного гражданина о продлении срока действия вида на жительство в Российской Федерации и документов к нему в связи с пропуском установленного законом срока подачи такого заявления, возможность - не ограничиваясь констатацией формального соответствия этого отказа закону и конкретизирующему его подзаконному правовому регулированию - восстановить пропущенный срок в случае, если в ходе судебного разбирательства будет установлено, что между Российской Федерацией и данным иностранным гражданином сложилась устойчивая связь, обусловленная его длительным, значительно превышающим однократный срок действия вида на жительство, проживанием в Российской Федерации на законных основаниях, а в силу объективных обстоятельств использование обычного, предусмотренного нормативным регулированием правового механизма легализации нахождения данного иностранного гражданина на территории Российской Федерации создает существенные риски для реализации гарантированных ему Конституцией Российской Федерации прав и свобод.
7. Постановлением от 31 мая 2018 года N 22-П Конституционный Суд дал оценку конституционности пунктов 1 и 3 статьи 217 Налогового кодекса Российской Федерации.
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании решается вопрос об обложении налогом на доходы физических лиц денежной компенсации в размере денежного содержания, выплачиваемой военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, по их просьбе за каждые положенные дополнительные сутки отдыха в соответствии с пунктом 3 статьи 11 Федерального закона "О статусе военнослужащих".
Конституционный Суд признал оспоренные положения не соответствующими Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они не позволяют однозначно решить вопрос об обложении налогом на доходы физических лиц указанной денежной компенсации.
Впредь до внесения надлежащих изменений спорная норма не может служить основанием для обложения налогом на доходы физических лиц указанной денежной компенсации. При этом настоящее Постановление не является основанием для возврата удержанных (уплаченных) ранее сумм налога на доходы физических лиц.
8. Постановлением от 14 июня 2018 года N 23-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части 1 статьи 1.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях , пункта 4 статьи 1 Федерального закона "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности" и пункта 4 статьи 1 Федерального закона "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности".
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании решается вопрос о возможности привлечения физических лиц к административной ответственности, предусмотренной статьей 6.1.1 КоАП Российской Федерации, если соответствующие деяния были совершены ими до введения данной статьи в действие, а уголовные дела в их отношении были прекращены либо не возбуждались по причине декриминализации этих деяний.
Конституционный Суд признал спорные нормы не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку они позволяют привлекать к административной ответственности лиц, в действиях которых будет установлен состав административного правонарушения, предусмотренного статьей 6.1.1 КоАП Российской Федерации, если событие соответствующего правонарушения имело место до вступления данной статьи в силу.
9. Постановлением от 2 июля 2018 года N 27-П Конституционный Суд дал оценку конституционности абзаца второго части 6 статьи 28.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях .
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании решается вопрос о возможности составления должностными лицами органов внутренних дел (полиции) протоколов о посягающих на общественный порядок и общественную безопасность административных правонарушениях, предусмотренных законами субъектов Российской Федерации.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку оно предполагает, что:
заключение соглашений о передаче осуществления полномочий по составлению протоколов о предусмотренных законами субъектов Российской Федерации административных правонарушениях, посягающих на общественный порядок и общественную безопасность, должностным лицам органов внутренних дел (полиции) направлено на обеспечение сбалансированного сочетания интересов образующих единую систему исполнительной власти Российской Федерации федеральных и региональных органов исполнительной власти, отвечающего задачам эффективной административно-правовой защиты прав и свобод граждан;
инициатива заключения таких соглашений должна исходить от органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации, которые не могут быть принуждены к их подписанию на неприемлемых для себя организационно-правовых, финансовых или иных условиях, а федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере внутренних дел, не вправе произвольно отказывать органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации в их заключении в случаях, когда проекты соответствующих соглашений отвечают требованиям, установленным федеральными законами и принятыми в соответствии с ними законами субъектов Российской Федерации;
должностные лица органов внутренних дел (полиции) обязаны - в рамках полномочий, возложенных на них Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях и Федеральным законом "О полиции", - оказывать содействие в привлечении виновных в совершении предусмотренных законами субъектов Российской Федерации административных правонарушений, посягающих на общественный порядок и общественную безопасность, и при отсутствии соответствующих соглашений, заключенных между органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации и Министерством внутренних дел Российской Федерации.
10. Постановлением от 16 июля 2018 года N 32-П Конституционный Суд дал оценку конституционности пункта 3 статьи 69 Воздушного кодекса Российской Федерации и пунктов 3 и 6 Правил предоставления субсидий из федерального бюджета организациям на возмещение недополученных ими доходов от предоставления услуг по аэропортовому и наземному обеспечению полетов воздушных судов пользователей воздушного пространства, освобожденных в соответствии с законодательством Российской Федерации от платы за эти услуги.
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании решается вопрос о возмещении юридическому лицу за счет средств федерального бюджета расходов на аэропортовое и наземное обеспечение полетов воздушных судов пользователей воздушного пространства, освобожденных в соответствии с законодательством Российской Федерации от взимания платы за оказанные услуги (далее - указанных расходов).
Конституционный Суд признал оспоренные положения не соответствующими Конституции Российской Федерации в той мере, в какой ими не обеспечивается определенность условий возмещения юридическим лицам за счет средств федерального бюджета указанных расходов в случае исчерпания доведенных лимитов бюджетных обязательств на возмещение недополученных доходов от предоставления соответствующих услуг и при отказе уполномоченного государственного органа в предоставлении субсидии по этой причине.
Конституционный Суд указал, что впредь до внесения в правовое регулирование надлежащих изменений возмещение указанных расходов субъектам предпринимательской деятельности, обратившимся за таким возмещением в пределах сроков, установленных действующими правилами предоставления субсидий на возмещение недополученных доходов от предоставления соответствующих услуг, должно осуществляться посредством планируемого выделения на эти цели необходимых дополнительных бюджетных средств не позднее следующего финансового года. При этом субъекты предпринимательской деятельности в любом случае не вправе приостанавливать оказание соответствующих публично значимых услуг.
11. Постановлением от 18 июля 2018 года N 33-П Конституционный Суд дал оценку конституционности пункта 3 статьи 242 Бюджетного кодекса Российской Федерации.
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку служит основанием для решения вопроса о возможности взыскания в судебном порядке с субъекта Российской Федерации причитающихся муниципальному образованию средств субсидии на осуществление функций административного центра (столицы) субъекта Российской Федерации по окончании финансового года, в котором субсидии на эти цели подлежали перечислению муниципальному образованию в соответствии с законом о бюджете субъекта Российской Федерации, но не были перечислены в полном объеме.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку оно не предполагает отказ во взыскании в судебном порядке с субъекта Российской Федерации причитающихся муниципальному образованию средств указанной субсидии.
12. Постановлением от 15 ноября 2018 года N 42-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части 15 статьи 239 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку служит основанием для решения вопроса о праве избирательного объединения, выдвинувшего кандидата или список кандидатов на выборные должности, обращаться в суд с административным исковым заявлением об отмене решения избирательной комиссии о результатах выборов в случае, когда это избирательное объединение и (или) выдвинутые им в качестве кандидатов граждане вследствие воспрепятствования со стороны должностного лица избирательной комиссии, уголовное преследование в отношении которого по данному факту прекращено по нереабилитирующему основанию, были лишены возможности представить в избирательную комиссию документы, необходимые для регистрации кандидата или списка кандидатов.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не соответствующим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой оно не позволяет соответствующему избирательному объединению обращаться в суд с административным исковым заявлением об отмене решения избирательной комиссии о результатах выборов в указанном случае.
Конституционный Суд подчеркнул, что избирательному объединению должно быть предоставлено право обращаться - даже после истечения предусмотренного частью 3 статьи 240 КАС Российской Федерации срока - с административным исковым заявлением об отмене решения избирательной комиссии о результатах выборов, с тем чтобы была осуществлена судебная оценка возможного влияния нарушений избирательного законодательства, послуживших основанием для уголовного преследования соответствующего должностного лица, на свободное волеизъявление избирателей и достоверное определение итогов голосования, а также разрешен вопрос о необходимости применения компенсаторных механизмов в целях восстановления нарушенных прав избирательных объединений.
13. Постановлением от 6 декабря 2018 года N 44-П Конституционный Суд дал оценку конституционности Закона Республики Ингушетия "Об утверждении Соглашения об установлении границы между Республикой Ингушетия и Чеченской Республикой" и Соглашения об установлении границы между Республикой Ингушетия и Чеченской Республикой.
Оспоренные правовые акты являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку ими в нормативном единстве решается вопрос об установлении границы между Республикой Ингушетия и Чеченской Республикой как субъектами Российской Федерации.
Конституционный Суд признал оспоренные правовые акты не противоречащими Конституции Российской Федерации, а также указал, что Закон Республики Ингушетия "Об утверждении Соглашения об установлении границы между Республикой Ингушетия и Чеченской Республикой", как не утрачивающий юридическую силу и действующий, и, соответственно, Соглашение об установлении границы между Республикой Ингушетия и Чеченской Республикой, как не лишившееся правовых оснований вступления в силу и действующее, обязательны на всей территории Российской Федерации для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений.
Конституционный Суд подчеркнул, что участие Совета Федерации в установлении границы между субъектами Российской Федерации не является обязательным.
Конституционный Суд отметил, что Соглашение об установлении границы между Республикой Ингушетия и Чеченской Республикой было утверждено высшими законодательными (представительными) органами этих республик и в силу действующего правового регулирования не требовало утверждения посредством проведения референдума Республики Ингушетия.
Конституционный Суд, кроме того, указал, что нет оснований полагать, что при принятии упомянутого Закона Республики Ингушетия имело место нарушение Народным Собранием Республики Ингушетия конституционно значимых процедурных правил, не позволившее обеспечить достоверность волеизъявления депутатов. Данный Закон не может быть признан противоречащим Конституции Российской Федерации по порядку принятия.
Конституционный Суд также констатировал, что Конституционный Суд Республики Ингушетия в любом случае был не вправе принять решение, влекущее невозможность применения названного Закона Республики Ингушетия "Об утверждении Соглашения об установлении границы между Республикой Ингушетия и Чеченской Республикой", а значит, и утвержденного данным Законом Соглашения.
14. Постановлением от 21 декабря 2018 года N 47-П Конституционный Суд дал оценку конституционности пункта 25 статьи 381 Налогового кодекса Российской Федерации.
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку служило основанием для взимания налога на имущество организаций в отношении объектов движимого имущества, которые организация приобрела в порядке реорганизации (ликвидации) или же у взаимозависимых с нею лиц и приняла на учет в качестве основных средств после 1 января 2013 года, притом что указанные объекты движимого имущества были приняты на учет первоначальным (предыдущим) собственником после 1 января 2013 года (в том числе произведены после названной даты) и не признавались объектом налогообложения у первоначального (предыдущего) собственника до их передачи.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку оно не предполагало обложения налогом на имущество организаций объектов движимого имущества, которые до совершения сделки между взаимозависимыми лицами, реорганизации или ликвидации юридических лиц не признавались объектом налогообложения у первоначального (предыдущего) собственника, только лишь в связи с принятием такого имущества на учет в результате реорганизации или ликвидации юридических лиц, а также передачи имущества между взаимозависимыми лицами.
15. Определением от 16 января 2018 года N 10-О Конституционный Суд выявил смысл положений статей 2 и 10 Федерального закона "Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации" и пункта 4 Указа Президента Российской Федерации "О свободе торговли".
Оспоренными положениями определяются, в частности, особенности размещения нестационарных торговых объектов на земельных участках, в зданиях, строениях, сооружениях, находящихся в государственной или муниципальной собственности. По мнению заявителей, спорные нормы, обязывая осуществлять разносную торговлю исключительно в местах, установленных схемами размещения нестационарных торговых объектов, по существу запрещают занятие разносной торговлей путем непосредственного контакта продавца с покупателем в организациях, на транспорте, на дому или на улице.
Конституционный Суд указал на недопустимость распространения на сферу разносной торговли утверждаемых органами местного самоуправления схем размещения нестационарных торговых объектов на земельных участках, в зданиях, строениях, сооружениях, находящихся в государственной собственности или муниципальной собственности. Оспоренные положения не предполагают запрета на осуществление разносной торговли в местах, не включенных органами местного самоуправления в разрабатываемую и утверждаемую ими схему размещения нестационарных торговых объектов.
16. Определением от 16 января 2018 года N 12-О Конституционный Суд выявил смысл положений частей 1 и 2 статьи 74 Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации".
Оспоренные положения предусматривают порядок и условия издания высшим должностным лицом субъекта Российской Федерации (руководителем высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации) правового акта об отрешении от должности главы муниципального образования или главы местной администрации в случае совершения указанным должностным лицом местного самоуправления действий, влекущих определенные неблагоприятные последствия, если это установлено соответствующим судом, а указанное должностное лицо не приняло в пределах своих полномочий мер по исполнению решения суда.
Конституционный Суд отметил, что, хотя оспоренные законоположения увязывают наступление ответственности главы муниципального образования, главы местной администрации с их действиями, влекущими определенные неблагоприятные последствия для публичных и частных интересов, это само по себе не может пониматься таким образом, что прямо не упомянутое в норме бездействие должностного лица, порождающее те же (аналогичные) негативные последствия, выведено за рамки и не подлежит пресечению посредством конкретной меры государственно-правового принуждения.
При этом оговорка о последнем судебном решении, с момента вступления в силу которого начинает исчисляться срок для издания правового акта об отрешении, направлена на обеспечение учета возможностей инстанционного судебного контроля применительно к решению суда, которым соответствующие нарушения были установлены. По этой причине предполагается необходимость отсчета указанного срока от момента вступления в силу решения суда апелляционной инстанции, если решение суда первой инстанции было обжаловано.
17. Определение от 3 июля 2018 года N 1671-О-Р принято по ходатайству о разъяснении Постановления от 25 июня 2015 года N 17-П.
Конституционный Суд указал, что право занятия охотхозяйственной деятельностью, возникшее у юридических лиц и индивидуальных предпринимателей в соответствии с полученными до 1 апреля 2010 года долгосрочными лицензиями на пользование животным миром в отношении охотничьих ресурсов, прекращению по основаниям, предусмотренным частью 9 статьи 71 Федерального закона "Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", в период до внесения в законодательство об охоте и сохранении охотничьих ресурсов необходимых изменений, вытекающих из Постановления Конституционного Суда от 25 июня 2015 года N 17-П, не подлежит, а потому после вступления в силу Федерального закона от 29 июля 2017 года N 224-ФЗ им должна быть предоставлена - при условии, что право пользования животным миром в отношении охотничьих ресурсов не было прекращено в связи с истечением сроков охотхозяйственных соглашений, заключенных на основании долгосрочных лицензий, - возможность заключения охотхозяйственных соглашений без проведения аукциона с учетом того, что в отсутствие предусмотренного названным Постановлением временного моратория на применение части 3 статьи 71 Федерального закона "Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" они могли бы воспользоваться правом на заключение таких соглашений в период с 25 июня 2015 года по 2 июля 2017 года.
18. Определением от 3 июля 2018 года N 1676-О Конституционный Суд выявил смысл положений части 2.1 статьи 36 Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации".
Оспоренными положениями, в частности, определено, что порядок проведения конкурса по отбору кандидатур на должность главы муниципального образования устанавливается представительным органом муниципального образования и что условиями конкурса могут быть предусмотрены требования к профессиональному образованию и (или) профессиональным знаниям и навыкам, которые являются предпочтительными для осуществления главой муниципального образования полномочий по решению вопросов местного значения.
Конституционный Суд указал, что данные положения не исключают возможности установления представительным органом муниципального образования разумно обоснованных недискриминационных требований, предъявляемых в том числе к уровню образования и квалификации лица, участвующего в конкурсе на замещение должности главы муниципального образования, притом что наличие (отсутствие) соответствующих профессиональных характеристик в любом случае не может служить условием самого участия в конкурсном отборе. При этом факт соответствия либо несоответствия кандидата указанным требованиям может быть учтен конкурсной комиссией в случае их включения в условия конкурса при принятии решения по результатам его проведения, но не может являться основанием для отказа в допуске к участию в конкурсе.
19. В Определении от 15 октября 2018 года N 2514-О Конституционный Суд выявил смысл положений части 4 статьи 5.26 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях во взаимосвязи с положениями статей 6, 7, пункта 1 статьи 24.1 и пункта 1 статьи 24.2 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях".
Оспоренными положениями устанавливается административная ответственность за осуществление миссионерской деятельности с нарушением требований законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях, в частности за неподачу в установленном порядке уведомления о начале (продолжении) деятельности религиозной группы.
Развивая правовую позицию, содержащуюся в Определении от 13 марта 2018 года N 579-О, Конституционный Суд отметил, что под понятие миссионерской деятельности не подпадает размещение в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" ссылок на специализированные интернет-ресурсы религиозных объединений, поскольку такие ссылки не вводят пользователей в заблуждение относительно открываемой с их помощью информации и не препятствуют им в доступе к интересующим их материалам.
Действия граждан, юридических лиц, отвечающие нормативно установленным признакам миссионерской деятельности и осуществляемые от имени религиозной группы, не уведомившей в установленном законом порядке уполномоченный орган о начале (продолжении) своей деятельности, могут подпадать при наличии иных необходимых условий под действие части 4 статьи 5.26 КоАП Российской Федерации. К числу таких требующих проверки условий относится установление уполномоченными органами статуса религиозной группы как действующей во время осуществления указанных миссионерских мероприятий.
При этом само по себе нарушение руководителем (уполномоченным представителем) действующей религиозной группы законодательного требования о необходимости уведомления уполномоченного органа государственной власти о продолжении деятельности не является деянием, влекущим административную ответственность, предусмотренную указанными законоположениями.
20. В Определении от 8 ноября 2018 года N 2725-О Конституционный Суд выявил смысл положений пункта 8 статьи 75, пункта 1 статьи 388 и подпункта 1 пункта 1 статьи 394 Налогового кодекса Российской Федерации.
Применительно к земельному налогу органы местного самоуправления при определении налоговой ставки, которая может достигать 1,5 процента от налоговой базы, вправе дифференцировать ее по категориям земель, видам разрешенного использования земельных участков и по месту их нахождения (в отдельных видах муниципальных образований), а также устанавливать льготы по налогу (пункт 2 статьи 387, статья 394 Налогового кодекса Российской Федерации).
Конституционный Суд указал, что названные полномочия органов местного самоуправления обусловливают обязанность финансовых органов муниципальных образований давать письменные разъяснения налогоплательщикам по вопросам применения нормативных правовых актов муниципальных образований о местных налогах, что, в свою очередь, не может не предполагать исключение начисления пени на сумму недоимки при выполнении налогоплательщиком письменных разъяснений этих органов публичной власти. Следовательно, по смыслу приведенных законоположений, они связывают возможность получения налогоплательщиком налоговой преференции в виде освобождения от начисления пени на сумму недоимки, предусмотренной пунктом 8 статьи 75 Налогового кодекса Российской Федерации, с выполнением налогоплательщиком письменных разъяснений любого финансового органа публичной власти, а не только финансового органа государственной власти.
Вместе с тем полномочия органов местного самоуправления ограничены только толкованием правовых норм, принятых на уровне муниципального образования, а не любых норм федерального налогового законодательства и налогового законодательства субъекта Российской Федерации. Применительно к земельному налогу это, в частности, предполагает право финансовых органов муниципальных образований давать разъяснения только относительно принятых ими нормативных правовых актов, не касаясь тех вопросов, которые нашли свое непосредственное отражение в Налоговом кодексе Российской Федерации и законодательстве субъекта Российской Федерации.
II
Конституционные основы трудового законодательства
и социальной защиты
21. Постановлением от 12 января 2018 года N 2-П Конституционный Суд дал оценку конституционности пункта 3 части 3 статьи 82 Федерального закона "О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации".
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения в той мере, в какой оно служит основанием увольнения со службы сотрудника органов внутренних дел - одинокой матери, воспитывающей ребенка в возрасте до 14 лет, в случае, когда в процессе осуществления организационно-штатных мероприятий и сокращения замещаемой ею должности она отказывается от перевода на иную должность в органах внутренних дел.
Конституционный Суд признал спорную норму не противоречащей Конституции Российской Федерации, поскольку она не предполагает в указанном случае возможность применения предусмотренного ею основания расторжения контракта по инициативе (по выбору) руководителя федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел или уполномоченного руководителя в отношении сотрудника органов внутренних дел - одинокой матери, воспитывающей ребенка в возрасте до 14 лет.
22. Постановлением от 8 февраля 2018 года N 7-П Конституционный Суд дал оценку конституционности пункта 15 части первой статьи 14 Закона Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", части первой статьи 2 Федерального закона от 12 февраля 2001 года N 5-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", пункта 1 статьи 2 Федерального закона от 26 апреля 2004 года N 31-ФЗ "О внесении изменений в статью 5 Закона Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" и в статью 2 Федерального закона "О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" и положения пункта 8 статьи 3 Федерального закона от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации".
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения в той мере, в какой они служат основанием для установления гражданам, которые до 15 февраля 2001 года были признаны инвалидами-чернобыльцами и получали возмещение вреда в размере, исчисленном из заработка, и которым при очередном переосвидетельствовании было отказано в определении степени утраты профессиональной трудоспособности, ежемесячной денежной компенсации в возмещение вреда здоровью в твердом размере, меньшем по сравнению с размером ранее производимой выплаты.
Конституционный Суд признал оспоренные положения не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку они не предполагают возможность снижения исчисленного из среднего заработка с учетом степени утраты профессиональной трудоспособности размера ежемесячной денежной компенсации в возмещение вреда здоровью, установленной гражданам, которые до 15 февраля 2001 года были признаны инвалидами вследствие чернобыльской катастрофы и которым при очередном переосвидетельствовании была установлена более низкая группа инвалидности без определения степени утраты профессиональной трудоспособности.
23. Постановлением от 19 февраля 2018 года N 9-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части 5 статьи 2 Федерального закона "О гарантиях пенсионного обеспечения для отдельных категорий граждан" и пункта 5 статьи 15 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации".
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании решается вопрос о праве на пенсионное обеспечение судьи, ставшего в период осуществления полномочий инвалидом вследствие причин, не связанных со служебной деятельностью, и до приобретения им права на ежемесячное пожизненное содержание ушедшего в отставку в связи с неспособностью по состоянию здоровья осуществлять полномочия судьи.
Конституционный Суд признал оспоренные положения не соответствующими Конституции Российской Федерации в той мере, в какой установленный ими правовой механизм не гарантирует указанной категории лиц пенсионное обеспечение в размере, соотносимом с утраченным доходом в виде заработной платы (ежемесячного денежного вознаграждения) судьи, на условиях, определяемых с учетом его конституционно-правового статуса.
Конституционный Суд указал, что действующий порядок пенсионного обеспечения указанной категории лиц применяется до исполнения федеральным законодателем настоящего Постановления.
24. Постановлением от 26 февраля 2018 года N 10-П Конституционный Суд дал оценку конституционности пунктов 1 и 2 статьи 25 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", статей 1102 и 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании решается вопрос о взыскании с гражданина, признанного инвалидом, полученных им сумм пенсии по инвалидности и ежемесячной денежной выплаты в случае, когда представленные для получения соответствующих мер социальной защиты справки, составленные по итогам медико-социальной экспертизы, признаны недействительными вследствие процедурных нарушений, допущенных при проведении такой экспертизы.
Конституционный Суд признал оспоренные положения не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку они не могут служить основанием для взыскания с гражданина, признанного инвалидом, названных выплат в случае, если представленная им справка об установлении инвалидности признана недействительной вследствие наличия лишь формальных (процедурных) нарушений, допущенных при проведении медико-социальной экспертизы, притом что такие нарушения не повлияли (не могли повлиять) на оценку ограничений жизнедеятельности освидетельствуемого гражданина и не обусловлены недобросовестностью (противоправностью) с его стороны.
Конституционный Суд указал, что судебные органы, рассматривая в каждом конкретном деле вопрос о наличии оснований для взыскания денежных сумм в связи с перерасходом средств Пенсионного фонда Российской Федерации, обусловленным выплатой пенсии по инвалидности, назначенной на основе решения уполномоченной организации, признанного впоследствии недействительным ввиду допущенных при его принятии процедурных нарушений, обязаны, не ограничиваясь установлением одних лишь формальных условий применения взыскания, исследовать по существу фактические обстоятельства данного дела, свидетельствующие о наличии либо отсутствии признаков недобросовестности (противоправности) в действиях лица, которому была назначена пенсия.
25. Постановлением от 16 марта 2018 года N 11-П Конституционный Суд дал оценку конституционности положения части четвертой статьи 14 Закона Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС".
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании решается вопрос об установлении членам семей умерших инвалидов-чернобыльцев, находившимся на их иждивении, ежемесячной денежной компенсации на приобретение продовольственных товаров.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не соответствующим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой оно допускает различный подход к установлению ежемесячной денежной компенсации на приобретение продовольственных товаров членам семей умерших инвалидов вследствие чернобыльской катастрофы, если при жизни кормильцев эта выплата им не предоставлялась.
26. Постановлением от 27 марта 2018 года N 13-П Конституционный Суд дал оценку конституционности пункта 3 статьи 1 Закона Ставропольского края "О признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Ставропольского края".
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку оно служит основанием для решения вопроса о возможности предоставления материнского (семейного) капитала за счет средств субъекта Российской Федерации многодетной семье, в которой третий ребенок или последующие дети родились в период с 1 января 2011 года по 31 декабря 2015 года.
Конституционный Суд признал оспоренное положение соответствующим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой установленное им правовое регулирование принято в рамках дискреционных полномочий регионального законодателя и согласуется с правовой природой материнского (семейного) капитала как дополнительной меры социальной поддержки, предоставляемой многодетным семьям за счет собственных средств субъекта Российской Федерации.
В то же время Конституционный Суд признал указанное нормативное положение не соответствующим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой оно, исключая материнский (семейный) капитал из числа мер социальной поддержки, предоставляемых многодетным семьям Ставропольского края, не предусматривает какой-либо компенсаторный механизм, позволяющий смягчить неблагоприятные последствия отмены данной выплаты для тех семей, в которых третий ребенок или последующие дети родились в период с 1 января 2011 года по 31 декабря 2015 года.
27. Постановлением от 28 июня 2018 года N 26-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части первой статьи 153 Трудового кодекса Российской Федерации.
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании решается вопрос о размере оплаты за работу в выходной или нерабочий праздничный день, выполняемую сверх месячной нормы рабочего времени лицами, замещающими должности гражданского персонала воинских частей и организаций Вооруженных Сил Российской Федерации, в оплату труда которых наряду с месячным окладом (должностным окладом) включаются компенсационные и стимулирующие выплаты.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку оно предполагает установление для получающих оклад (должностной оклад) работников, замещающих должности гражданского персонала воинских частей и организаций Вооруженных Сил Российской Федерации и привлекавшихся к работе в выходные и (или) нерабочие праздничные дни сверх месячной нормы рабочего времени, если эта работа не компенсировалась предоставлением им другого дня отдыха, оплаты за работу в выходной и (или) нерабочий праздничный день, включающей наряду с тарифной частью заработной платы, исчисленной в размере не менее двойной дневной или часовой ставки (части оклада (должностного оклада) за день или час работы), все компенсационные и стимулирующие выплаты, предусмотренные установленной для них системой оплаты труда.
28. Постановлением от 16 октября 2018 года N 37-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части первой статьи 281 Трудового кодекса Российской Федерации.
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании решается вопрос об увольнении работника акционерного общества - кредитной организации, осуществляющего наряду с выполнением трудовых обязанностей руководителя структурного подразделения данной организации функции члена ее коллегиального исполнительного органа без заключения трудового договора, по основанию, предусмотренному Трудовым кодексом Российской Федерации для руководителя организации.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку оно не предполагает возможность увольнения по основаниям, предусмотренным данным Кодексом для руководителя организации, работника, занимающего должность руководителя структурного подразделения акционерного общества - кредитной организации и осуществляющего наряду с выполнением возложенных на него трудовым договором обязанностей по данной должности функции члена коллегиального исполнительного органа этой организации на основании решения ее компетентного органа о его избрании (назначении) без заключения соответствующего трудового договора.
29. Постановлением от 25 октября 2018 года N 38-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части первой статьи 127 и части первой статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации.
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку они служат основанием для решения вопроса о размере взыскиваемой в судебном порядке причитающейся работнику при увольнении денежной компенсации за неиспользованные отпуска.
Конституционный Суд признал оспоренные положения не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку они не ограничивают право работника на получение при увольнении денежной компенсации за все неиспользованные отпуска и, если данная компенсация не была выплачена работодателем непосредственно при увольнении, не лишают работника права на ее взыскание в судебном порядке независимо от времени, прошедшего с момента окончания рабочего года, за который должен был быть предоставлен тот или иной неиспользованный (полностью либо частично) отпуск, при условии обращения в суд с соответствующими требованиями в пределах установленного законом срока, исчисляемого с момента прекращения трудового договора.
Конституционный Суд указал, что суд, устанавливая в ходе рассмотрения индивидуального трудового спора о выплате работнику денежной компенсации за неиспользованные отпуска основания для удовлетворения заявленных требований, должен оценить всю совокупность обстоятельств конкретного дела, включая причины, по которым работник своевременно не воспользовался своим правом на ежегодный оплачиваемый отпуск, наличие либо отсутствие нарушения данного права со стороны работодателя, специфику правового статуса работника, его место и роль в механизме управления трудом у конкретного работодателя, возможность как злоупотребления влиянием на документальное оформление решений о предоставлении работнику ежегодного оплачиваемого отпуска, так и фактического использования отпусков, формально ему не предоставленных в установленном порядке, и т.д.
30. Постановлением от 14 ноября 2018 года N 41-П Конституционный Суд дал оценку конституционности статьи 46 Федерального закона "Об образовании в Российской Федерации".
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения в той мере, в какой оно служит нормативным основанием для решения вопроса об увольнении воспитателя дошкольной образовательной организации в связи с отсутствием у него среднего профессионального или высшего образования.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не соответствующим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой оно используется в качестве единственного обоснования прекращения трудового договора с воспитателями дошкольных образовательных организаций, принятыми на работу до вступления в силу Федерального закона "Об образовании в Российской Федерации", успешно осуществляющими профессиональную педагогическую деятельность и признанными аттестационной комиссией соответствующими занимаемой должности.
31. Постановлением от 19 декабря 2018 года N 45-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части первой статьи 178 Трудового кодекса Российской Федерации.
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании решается вопрос о сохранении за уволенными в связи с ликвидацией организации работниками среднего месячного заработка на период трудоустройства, но не более чем за два месяца (с зачетом выходного пособия), если на момент внесения в единый государственный реестр юридических лиц сведений о прекращении организации-работодателя право работника на реализацию указанной гарантии не возникло.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не соответствующим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой в силу отсутствия в действующем регулировании механизма, обеспечивающего предоставление указанной гарантии на равных условиях всем работникам, трудовой договор с которыми был расторгнут в связи с ликвидацией организации, оно лишает возможности получить данную выплату тех из них, кто приобрел на нее право после прекращения юридического лица.
Конституционный Суд указал, что впредь до внесения в действующее регулирование соответствующих изменений предоставление гарантии, предусмотренной оспоренным положением, работникам, уволенным в связи с ликвидацией организации и приобретшим право на сохранение среднего заработка на период трудоустройства после ее завершения, обеспечивается по выбору работодателя либо за счет увеличения увольняемому работнику размера выходного пособия в порядке, предусмотренном частью четвертой статьи 178 Трудового кодекса Российской Федерации, либо с использованием гражданско-правовых механизмов, не противоречащих законодательству.
32. В Определении от 27 февраля 2018 года N 252-О-Р Конституционный Суд обратился к отдельным положениям своего Постановления от 7 декабря 2017 года N 38-П, выявившего конституционно-правовой смысл ряда положений Трудового кодекса Российской Федерации, как не предполагающих включение в состав минимального размера оплаты труда (минимальной заработной платы в субъекте Российской Федерации) районных коэффициентов (коэффициентов) и процентных надбавок, начисляемых в связи с работой в местностях с особыми климатическими условиями, в том числе в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях.
Конституционный Суд указал, что из содержания указанного Постановления прямо следует, что с момента его провозглашения при установлении (исчислении) минимального размера оплаты труда (минимальной заработной платы в субъекте Российской Федерации) в него не могут включаться названные районные коэффициенты (коэффициенты) и процентные надбавки.
В то же время, если по состоянию на 7 декабря 2017 года в производстве судов общей юрисдикции находились дела по требованиям лиц, не являвшихся заявителями в деле о проверке конституционности оспоренных положений, об исчислении заработной платы в размере минимального размера оплаты труда без учета районного коэффициента и процентных надбавок, и решения судов первой инстанции по ним не были вынесены или не вступили в силу на эту дату, отказ судов первой или апелляционной инстанции после провозглашения данного Постановления в удовлетворении требований заявителей на основании указанных законоположений в истолковании, расходящемся с их выявленным конституционно-правовым смыслом, недопустим.
III
Конституционные основы частного права
33. Постановлением от 22 января 2018 года N 4-П Конституционный Суд дал оценку конституционности пункта 3 части 2 статьи 57 Жилищного кодекса Российской Федерации.
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании решается вопрос о предоставлении жилого помещения по договору социального найма несовершеннолетнему, страдающему тяжелой формой хронического заболевания, указанного в перечне, установленном уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти (далее - соответствующим заболеванием), в случае, когда члены его семьи, с которыми он совместно проживает, состоят на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку оно:
предполагает вынесение решения о внеочередном предоставлении жилого помещения по договору социального найма несовершеннолетнему гражданину, страдающему соответствующим заболеванием, с учетом площади, необходимой для проживания в нем также по крайней мере одного взрослого члена семьи, осуществляющего уход за этим несовершеннолетним;
само по себе не может служить основанием для отказа в предоставлении жилого помещения несовершеннолетнему гражданину, страдающему соответствующим заболеванием, с учетом необходимости проживания в нем также его родителей и других членов семьи, если, исходя из обстоятельств конкретного дела, их совместное проживание является определяющим для состояния здоровья несовершеннолетнего, его развития и интеграции в общество и при наличии у публичного образования фактических возможностей для предоставления жилого помещения соответствующей площади.
34. Постановлением от 29 января 2018 года N 5-П Конституционный Суд дал оценку конституционности положений пунктов 1, 3 и 7 статьи 1814 и статьи 1815 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также части 1 статьи 158 Жилищного кодекса Российской Федерации.
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании решается вопрос о возможности признания недействительным (применения последствий ничтожности) решения общего собрания собственников помещений в многоквартирном доме, устанавливающего различные размеры платы за содержание общего имущества в таком доме для собственников жилых и нежилых помещений.
Конституционный Суд признал оспоренные положения не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку они:
предполагают совместное участие всех собственников помещений в многоквартирном доме в расходах на содержание общего имущества в таком доме и не исключают возможность учета общим собранием собственников при принятии решения об установлении размера платы за содержание жилого помещения, включающей в себя в том числе плату за содержание и текущий ремонт общего имущества в многоквартирном доме, либо размера обязательных платежей и (или) взносов, связанных с оплатой расходов на содержание общего имущества в многоквартирном доме, - особенностей помещений в данном доме (в частности, их назначения), а также иных объективных обстоятельств, которые могут служить достаточным основанием для изменения долей участия собственников того или иного вида помещений в обязательных расходах по содержанию общего имущества в многоквартирном доме, при том условии, что дифференциация размеров соответствующих платежей, основанная на избранных общим собранием собственников дополнительных критериях для определения долей такого участия, не повлечет за собой необоснованных различий в правовом положении собственников помещений, относящихся к одной и той же категории;
не исключают возможность признания судом недействительным решения общего собрания собственников об установлении размера платы за содержание жилого помещения (обязательных платежей и (или) взносов, связанных с оплатой расходов на содержание общего имущества), в том числе предусматривающего различные размеры такого рода платежей для собственников жилых и нежилых помещений, но лишь в случае, если суд придет к выводу о нарушении указанным решением требований закона.
35. Постановлением от 13 февраля 2018 года N 8-П Конституционный Суд дал оценку конституционности положений пункта 4 статьи 1252, статьи 1487, пунктов 1, 2 и подпункта 1 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения в той мере, в какой на их основании разрешается вопрос о привлечении к ответственности лица за нарушение исключительного права на товарный знак посредством ввоза соответствующих товаров на территорию Российской Федерации без согласия обладателя данного исключительного права для их введения в гражданский оборот.
Конституционный Суд признал оспоренные положения не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку:
закрепленный федеральным законодателем национальный принцип исчерпания исключительного права на товарный знак применяется во взаимосвязи с регулированием принципа исчерпания прав международными договорами, участником которых является Российская Федерация;
не исключается правомочие суда отказать полностью или частично в применении последствий ввоза на территорию Российской Федерации без согласия правообладателя товарного знака конкретной партии товара, на котором товарный знак размещен самим правообладателем или с его согласия и который законно выпущен в оборот за пределами Российской Федерации, в тех случаях, когда в силу недобросовестности поведения правообладателя товарного знака применение по его требованию таких последствий может создать угрозу для жизни и здоровья граждан, иных публично значимых интересов. При этом следование правообладателя товарного знака режиму санкций против Российской Федерации, ее хозяйствующих субъектов, установленных каким-либо государством вне надлежащей международно-правовой процедуры и в противоречии с многосторонними международными договорами, участником которых является Российская Федерация, выразившееся в занятой правообладателем позиции в отношении российского рынка, может само по себе рассматриваться как недобросовестное поведение;
не предполагается применение при ввозе на территорию Российской Федерации без согласия правообладателя товарного знака партии товара, на котором товарный знак размещен им или с его согласия, таких же по размеру (тяжести последствий) мер гражданско-правовой ответственности, как при ввозе поддельного (на котором товарный знак размещен не правообладателем и не с его согласия) товара, если по обстоятельствам конкретного дела это не влечет для правообладателя убытков, сопоставимых с убытками от введения в оборот поддельного товара;
товары, на которых товарный знак размещен самим правообладателем или с его согласия, ввезенные на территорию Российской Федерации без согласия правообладателя, могут быть изъяты из оборота и уничтожены в порядке применения последствий нарушения исключительного права на товарный знак лишь в случае их ненадлежащего качества и (или) для обеспечения безопасности, защиты жизни и здоровья людей, охраны природы и культурных ценностей.
36. Постановлением от 19 апреля 2018 года N 16-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части 5 статьи 36 Федерального закона "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам военной службы в органах военной прокуратуры и военных следственных органах Следственного комитета Российской Федерации".
Оспоренная норма являлась предметом рассмотрения постольку, поскольку на ее основании решается вопрос о принадлежности обязанности по обеспечению после 1 января 2017 года служебными жилыми помещениями военнослужащих органов военной прокуратуры и военных следственных органов Следственного комитета Российской Федерации, принятых до этой даты на учет для предоставления служебных жилых помещений в жилищных органах федеральных органов исполнительной власти, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба.
Конституционный Суд признал оспоренную норму не соответствующей Конституции Российской Федерации в той мере, в какой в силу своей неопределенности она не дает однозначного ответа на вопрос, какой именно государственный орган - федеральный орган исполнительной власти, федеральный государственный орган - обязан обеспечить служебными жилыми помещениями военнослужащих органов военной прокуратуры и военных следственных органов Следственного комитета Российской Федерации, принятых на учет для предоставления служебных жилых помещений до 1 января 2017 года.
Впредь до внесения необходимых законодательных изменений военнослужащие, которые были приняты на учет для предоставления служебных жилых помещений до 1 января 2017 года, не могут быть сняты с такого учета, а если имело место явное и необоснованное превышение срока предоставления военнослужащему служебного жилья - по решению суда обеспечиваются служебными жилыми помещениями тем федеральным органом исполнительной власти, в котором они были поставлены на такой учет. Соответствующие государственные органы, в которых указанные военнослужащие проходят военную службу в настоящее время, вправе при наличии возможности самостоятельно решить вопрос о предоставлении им служебного жилья. В любом случае указанным военнослужащим до обеспечения их служебными жилыми помещениями предоставляются гарантии, предусмотренные пунктом 3 статьи 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих".
Конституционный Суд отметил, что признание оспоренной нормы не соответствующей Конституции Российской Федерации не влечет пересмотр ранее принятых решений, признающих право указанной категории военнослужащих на получение служебного жилого помещения, равно как и решений, которыми им предоставлены служебные жилые помещения.
37. Постановлением от 26 апреля 2018 года N 18-П Конституционный Суд дал оценку конституционности пункта 4 статьи 11 Федерального закона "Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы, сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, сотрудников войск национальной гвардии Российской Федерации".
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения в части, определяющей период, за который страховщик выплачивает выгодоприобретателю неустойку за необоснованную задержку выплаты ему страховых сумм по обязательному государственному страхованию жизни и здоровья в соответствии с названным Федеральным законом в случае, если право на эту выплату было предметом судебного спора.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку оно не предполагает отказ выгодоприобретателю в выплате неустойки за необоснованную задержку страховщиком выплаты страховых сумм по обязательному государственному страхованию жизни и здоровья за период после истечения 15-дневного срока со дня получения им от выгодоприобретателя документов для принятия решения о выплате страховых сумм со ссылкой на наличие между ними судебного спора о выплате страховых сумм, решение по которому принято в пользу выгодоприобретателя, если из состава и содержания полученных от выгодоприобретателя документов следовало, что право на получение страховых сумм возникло у него до обращения за судебной защитой.
38. Постановлением от 18 июня 2018 года N 24-П Конституционный Суд дал оценку конституционности пункта 1 статьи 7 Федерального закона "Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы, сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, сотрудников войск национальной гвардии Российской Федерации".
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании решается вопрос о взыскании неустойки как меры ответственности за необоснованную задержку выплаты сумм в возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих и приравненных к ним лиц, в соответствии с названным Федеральным законом, если предусмотренный им страховой случай наступил при отсутствии своевременно заключенного со страховой организацией договора обязательного государственного страхования.
Конституционный Суд признал оспоренное положение соответствующим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой им предусматриваются дополнительные гарантии выплаты сумм в возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих и приравненных к ним лиц, в случае ненадлежащего исполнения страхователем обязанностей по обязательному государственному страхованию на основании названного Федерального закона.
В то же время Конституционный Суд признал оспоренное положение не соответствующим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой оно допускает отказ выгодоприобретателю, представившему в страховую организацию, уполномоченную, по имеющейся у него (сообщенной ему страхователем) информации, на осуществление страховой выплаты, а при отсутствии такой информации - страхователю необходимые для принятия решения об этой выплате документы, в выплате неустойки за необоснованную задержку выплаты суммы в возмещение вреда, причиненного его жизни или здоровью, при наступлении страхового случая, предусмотренного названным Федеральным законом, если договор обязательного государственного страхования со страховой организацией своевременно не заключен.
Конституционный Суд установил порядок исполнения настоящего решения, согласно которому впредь до внесения в правовое регулирование надлежащих изменений:
оспоренное положение подлежит применению в истолковании, не допускающем отказ в присуждении и (или) в выплате выгодоприобретателям неустойки за время необоснованной задержки выплаты им сумм в возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, если таковая возникла или продолжается вследствие отсутствия на момент наступления страхового случая как основания для обращения за страховой выплатой заключенного договора обязательного государственного страхования после вступления настоящего Постановления в силу;
если договор обязательного государственного страхования не был своевременно заключен, период, за который при наступлении страхового случая, предусмотренного названным Федеральным законом, соответствующая неустойка подлежит выплате (с учетом 15-дневного срока, в течение которого должна быть произведена выплата страховой суммы), следует исчислять исходя из момента получения страховщиком, уполномоченным, по имеющейся у выгодоприобретателя информации (полученной им от страхователя), осуществлять страховую выплату, а при отсутствии такой информации - страхователем документов, необходимых для принятия решения о выплате суммы в возмещение вреда;
если неисполнение (ненадлежащее исполнение) страхователем предусмотренных пунктом 2 статьи 7 названного Федерального закона обязанностей по информированию лиц, подлежащих обязательному государственному страхованию, о порядке и условиях осуществления обязательного государственного страхования и о страховщиках, а также по поддержанию этой информации в актуальном состоянии повлекло представление выгодоприобретателем необходимых для принятия решения о выплате ему суммы в возмещение вреда документов в страховую организацию, срок действия договора обязательного государственного страхования с которой истек к моменту наступления страхового случая, предусмотренного названным Федеральным законом, период, за который подлежит выплате неустойка (с учетом 15-дневного срока, в течение которого должна быть произведена выплата страховой суммы), следует исчислять исходя из момента получения необходимых для принятия такого решения документов страховой организацией, являющейся, по имеющейся у выгодоприобретателя (сообщенной ему страхователем) информации, страховщиком.
39. Постановлением от 20 июня 2018 года N 25-П Конституционный Суд дал оценку конституционности подпункта 6 пункта 1 статьи 127 Семейного кодекса Российской Федерации и пункта 2 Перечня заболеваний, при наличии которых лицо не может усыновить (удочерить) ребенка, принять его под опеку (попечительство), взять в приемную или патронатную семью.
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку они служат основанием для решения вопроса о возможности усыновления (удочерения) ребенка лицом, инфицированным вирусом иммунодефицита человека и (или) вирусом гепатита C и фактически проживающим с ним постоянно в одной семье.
Конституционный Суд признал оспоренные положения не соответствующими Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они служат основанием для отказа лицу, инфицированному вирусом иммунодефицита человека и (или) вирусом гепатита C, в усыновлении (удочерении) ребенка, который в силу уже сложившихся семейных отношений проживает с этим лицом, если из установленных судом обстоятельств в их совокупности следует, что усыновление позволяет юридически оформить эти отношения и отвечает интересам ребенка.
40. Постановлением от 3 июля 2018 года N 28-П Конституционный Суд дал оценку конституционности пункта 6 статьи 1232 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании решаются вопросы о переходе исключительного права на товарный знак к юридическому лицу, реорганизованному путем присоединения к нему другого юридического лица - правообладателя данного товарного знака, и о возможности продления срока действия исключительного права на него по ходатайству юридического лица - правопреемника правообладателя товарного знака, притом что за государственной регистрацией перехода исключительного права на данный товарный знак правопреемник в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности (Роспатент) ранее не обращался.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку оно предполагает, что:
при реорганизации юридических лиц в форме присоединения юридического лица - обладателя исключительного права на товарный знак к другому юридическому лицу исключительное право на товарный знак считается перешедшим к последнему с момента внесения в единый государственный реестр юридических лиц записи о прекращении деятельности присоединенного юридического лица, притом что реализация правомочий, составляющих содержание данного права, в полном объеме возможна только при условии государственной регистрации состоявшегося перехода права в установленном порядке;
при решении вопроса о продлении срока действия исключительного права на товарный знак по заявлению юридического лица, к которому исключительное право на этот товарный знак перешло в результате реорганизации в форме присоединения к нему другого юридического лица, при отсутствии государственной регистрации его перехода обеспечивается рассмотрение данного вопроса одновременно с вопросом о государственной регистрации перехода исключительного права на товарный знак.
41. Постановлением от 6 июля 2018 года N 29-П Конституционный Суд дал оценку конституционности пункта 1 части 3 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании арбитражным судом решается вопрос о пересмотре принятого по гражданскому делу судебного акта в связи с таким новым обстоятельством, как признание положенного в его основу нормативного правового акта недействующим с момента вступления в законную силу решения об этом, вынесенного судом общей юрисдикции по административному иску лица, участвовавшего в данном гражданском деле.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку оно не препятствует пересмотру по новым обстоятельствам вступившего в законную силу судебного акта арбитражного суда по заявлению лица, в связи с административным иском которого положенный в основу этого судебного акта нормативный правовой акт признан недействующим судом общей юрисдикции, вне зависимости от того, с какого момента данный нормативный правовой акт признан недействующим.
42. Постановлением от 10 июля 2018 года N 30-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части 1 статьи 157 Жилищного кодекса Российской Федерации и абзаца третьего пункта 42.1 Правил предоставления коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в многоквартирных домах и жилых домов (далее - Правила).
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании разрешается вопрос об определении размера платы за коммунальную услугу по отоплению для собственников и пользователей помещений в многоквартирном доме, который при вводе в эксплуатацию, в том числе после капитального ремонта, в соответствии с нормативными требованиями был оснащен коллективным (общедомовым) прибором учета тепловой энергии и жилые и нежилые помещения в котором были оборудованы индивидуальными приборами учета тепловой энергии, но их сохранность в отдельных помещениях не была обеспечена.
Конституционный Суд признал оспоренные положения не соответствующими Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они не предусматривают возможность учета показаний индивидуальных приборов учета тепловой энергии при определении размера платы за коммунальную услугу по отоплению в указанном многоквартирном доме.
Конституционный Суд установил порядок исполнения настоящего решения, согласно которому впредь до внесения в правовое регулирование надлежащих изменений расчет платы за отопление в указанном многоквартирном доме надлежит производить по модели, установленной абзацем четвертым пункта 42.1 Правил, принимая в расчет для тех помещений, в которых индивидуальные приборы учета отсутствуют, вместо их показаний величину, производную от норматива потребления коммунальной услуги по отоплению.
43. Постановлением от 12 июля 2018 года N 31-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части 8 статьи 291.6 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании допускается рассмотрение Председателем Верховного Суда Российской Федерации (далее - Верховный Суд), его заместителем жалобы, представления заинтересованного лица на определение судьи Верховного Суда об отказе в передаче кассационных жалобы, представления для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии Верховного Суда и вынесение определения об отмене указанного определения судьи Верховного Суда и передаче кассационных жалобы, представления вместе с делом для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии Верховного Суда по истечении двухмесячного срока со дня вступления в силу последнего обжалуемого судебного акта по данному делу, установленного Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации для обращения с кассационными жалобой, представлением в Судебную коллегию Верховного Суда.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку оно предполагает, что обращение заинтересованных лиц к Председателю Верховного Суда, его заместителю с просьбой не согласиться с определением судьи Верховного Суда об отказе в передаче кассационных жалобы, представления для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии Верховного Суда и вынести определение о его отмене и совершении данного процессуального действия возможно только в пределах установленного законом двухмесячного срока на кассационное обжалование. Время рассмотрения этих жалобы, представления в кассационной инстанции Верховного Суда при исчислении данного срока не учитывается.
44. Постановлением от 20 июля 2018 года N 34-П Конституционный Суд дал оценку конституционности пункта 15 статьи 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих".
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения в той мере, в какой на его основании разрешается вопрос о прекращении права военнослужащего, проходящего военную службу по контракту или уволенного с нее, на предоставление ему жилого помещения согласно положениям данного Федерального закона в связи с участием супруги (супруга) этого военнослужащего в накопительно-ипотечной системе жилищного обеспечения военнослужащих.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не соответствующим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой оно препятствует реализации возникшего права военнослужащего, заключившего первый контракт о прохождении военной службы до 1 января 2005 года, продолжающего прохождение военной службы или уволенного с нее после указанной даты, на предоставление ему и членам его семьи, включая супругу (супруга), жилого помещения согласно положениям данного Федерального закона в связи с участием супруги (супруга) этого военнослужащего в накопительно-ипотечной системе жилищного обеспечения военнослужащих, независимо от волеизъявления военнослужащего и его супруги (супруга) воспользоваться таким способом осуществления права на обеспечение жилым помещением вместо участия супруги (супруга) военнослужащего в накопительно-ипотечной системе жилищного обеспечения военнослужащих.
45. Постановлением от 23 июля 2018 года N 35-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части первой статьи 208 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании судами решается вопрос о праве взыскателя на индексацию присужденных ему денежных сумм в случае несвоевременного исполнения должником решения суда.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не соответствующим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой при отсутствии в системе действующего правового регулирования механизма индексации взысканных судом денежных сумм, с необходимостью признаваемого судебной практикой в качестве применимого, оно не содержит критериев, в соответствии с которыми должна осуществляться предусмотренная им индексация.
Конституционный Суд указал, что впредь до внесения в действующее регулирование соответствующих изменений судам надлежит использовать в качестве критерия осуществления предусмотренной частью первой статьи 208 ГПК Российской Федерации индексации утверждаемый Федеральной службой государственной статистики индекс потребительских цен, являющийся официальной статистической информацией, характеризующей инфляционные процессы в стране и публикуемой на официальном сайте Федеральной службы государственной статистики в сети Интернет.
46. Постановлением от 12 ноября 2018 года N 40-П Конституционный Суд дал оценку конституционности абзаца второго части третьей статьи 445 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании решается вопрос о возможности поворота исполнения решения суда о взыскании в пользу гражданина ежемесячных страховых выплат по обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, в том числе с учетом их индексации, в случае отмены такого решения в кассационном или надзорном порядке.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку оно не может служить основанием для поворота исполнения решений суда о взыскании в пользу гражданина предусмотренных Федеральным законом "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" ежемесячных страховых выплат в установленном данным Федеральным законом размере, в том числе с учетом их индексации, в случае отмены таких судебных решений в кассационном или надзорном порядке, при условии что отмененное решение не было основано на сообщенных истцом ложных сведениях или представленных им подложных документах.
Конституционный Суд указал, что судам при рассмотрении в конкретном деле вопроса о возможности поворота исполнения судебного решения, отмененного в кассационном или надзорном порядке, о присуждении указанных ежемесячных страховых выплат, исходя из их общего предназначения с суммами, выплачиваемыми работодателем в возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью работника, по правилам, определенным главой 59 ГК Российской Федерации, следует руководствоваться абзацем вторым части третьей статьи 445 ГПК Российской Федерации.
47. Постановлением от 16 ноября 2018 года N 43-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части первой статьи 44 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании решается вопрос о возможности замены стороны на приобретателя ее имущества в качестве процессуального правопреемника в ходе судебного разбирательства по делу о защите от нарушений права собственности на это имущество.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку оно не препятствует возможности замены стороны на процессуального правопреемника в указанном случае.
Применение судами оспоренного положения в выявленном конституционно-правовом смысле позволяет в каждом конкретном случае достичь баланса интересов участников спорных правоотношений и принять решение, отвечающее требованиям законности, обоснованности и справедливости, исходя при этом из предусмотренных законом пределов усмотрения суда по установлению юридических фактов, являющихся основанием для процессуального правопреемства (либо для отказа в удовлетворении соответствующего требования), что предполагает необходимость оценки судом процессуальных последствий тех изменений, которые происходят в материальном правоотношении.
48. Постановлением от 20 декабря 2018 года N 46-П Конституционный Суд дал оценку конституционности абзаца второго пункта 40 Правил предоставления коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в многоквартирных домах и жилых домов.
Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании разрешается вопрос о плате за коммунальную услугу по отоплению, подлежащей внесению собственниками и пользователями расположенных в многоквартирном доме, подключенном к централизованным сетям теплоснабжения, жилых помещений, переведенных на отопление посредством индивидуальных квартирных источников тепловой энергии с соблюдением порядка переустройства системы внутриквартирного отопления, который был предусмотрен нормативными требованиями, действующими на момент проведения такого переустройства (далее - указанные потребители).
Конституционный Суд признал оспоренное положение не соответствующим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой оно, не допуская возможность раздельного внесения платы за потребление коммунальной услуги по отоплению в жилом или нежилом помещении и платы за ее потребление в целях содержания общего имущества в многоквартирном доме, обязывает указанных потребителей, обеспечивающих в помещениях, где используются индивидуальные квартирные источники тепловой энергии, отвечающий нормативным требованиям температурный режим, вносить плату за фактически не используемую ими для обогрева данного помещения тепловую энергию, поступающую в многоквартирный дом по централизованным сетям теплоснабжения.
Конституционный Суд установил, что до внесения Правительством Российской Федерации надлежащих изменений в правовое регулирование указанные потребители не освобождаются от обязанности вносить плату за коммунальную услугу по отоплению в части потребления тепловой энергии на общедомовые нужды. Исчисление подлежащей внесению такими лицами платы за коммунальную услугу по отоплению должно производиться на основе методических рекомендаций по определению объема потребляемой на общедомовые нужды тепловой энергии, которые должны быть утверждены в кратчайшие сроки Министерством строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации (далее - Методические рекомендации).
Конституционный Суд также указал, что основанные на оспоренном положении судебные решения, вынесенные в отношении заявителей по настоящему делу, не подлежат исполнению и должны быть пересмотрены в установленном порядке. Кроме того, основанные на оспоренном положении судебные решения, вынесенные в отношении лиц, не являвшихся участниками конституционного производства по настоящему делу, - как не исполненные, так и исполненные частично - также не подлежат дальнейшему исполнению и должны быть пересмотрены с использованием закрепленных законодательством материально-правовых оснований и процессуальных институтов.
При этом такой пересмотр не может производиться без надлежащего волеизъявления заинтересованных субъектов и учета требований отраслевого законодательства, а наличие материальных и процессуальных предпосылок, равно как и возможных препятствий для пересмотра судебных решений, подлежит установлению по заявлению гражданина тем судом, к компетенции которого отнесен такой пересмотр, при соблюдении общих правил судопроизводства. При пересмотре судебных решений, основанных на оспоренном положении, если такой пересмотр осуществляется до внесения в действующее правовое регулирование необходимых изменений, судам надлежит руководствоваться названными Методическими рекомендациями.
49. Определением от 16 января 2018 года N 7-О Конституционный Суд выявил смысл положений статьи 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Согласно оспоренным положениям вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.
Конституционный Суд отметил, что при установлении судом наличия (отсутствия) оснований для возложения на государство обязанности по выплате компенсации морального вреда, причиненного военнослужащему в связи с повреждением его здоровья другим военнослужащим, проходящим военную службу по призыву, оценке во всех случаях должны подлежать как действия непосредственного причинителя вреда, так и действия должностных лиц (начальников), под контролем которых он находился.
Оспоренные положения не исключают возможности возмещения военнослужащему за счет казны Российской Федерации морального вреда, наступившего в связи с повреждением здоровья при исполнении им обязанностей военной службы, если такой вред явился следствием виновных действий (бездействия) должностных лиц (начальников), выразившихся, в частности, в ненадлежащем исполнении ими своих обязанностей, в том числе когда непосредственный причинитель вреда - военнослужащий, проходящий военную службу по призыву, не обладает статусом должностного лица.
50. Определением от 13 февраля 2018 года N 117-О Конституционный Суд выявил смысл положений статьи 15, пункта 1 статьи 1064 и статьи 1072 Гражданского кодекса Российской Федерации.
На основании оспоренных положений решается вопрос о взыскании убытков, причиненных в результате дорожно-транспортного происшествия, с непосредственного причинителя вреда, если такой вред превышает предельный размер страховой выплаты, осуществляемой в рамках упрощенного порядка оформления дорожно-транспортного происшествия.
Конституционный Суд отметил, что, оформляя документы о дорожно-транспортном происшествии без участия уполномоченных на то сотрудников полиции путем заполнения бланка извещения о дорожно-транспортном происшествии, причинитель вреда и потерпевший достигают тем самым имеющего обязательную силу соглашения по вопросам, необходимым для страхового возмещения, которое причитается потерпевшему при данном способе оформления документов о дорожно-транспортном происшествии. Соответственно, потерпевший, заполняя бланк извещения о дорожно-транспортном происшествии, подтверждает отсутствие возражений относительно обстоятельств причинения вреда в связи с повреждением транспортных средств в результате дорожно-транспортного происшествия, характера и перечня видимых повреждений и, следовательно, связанных с этим претензий к причинителю вреда.
51. Определением от 13 февраля 2018 года N 249-О Конституционный Суд выявил смысл положений части первой статьи 208 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и абзаца первого пункта 6 статьи 242.2 Бюджетного кодекса Российской Федерации.
Согласно оспоренным положениям по заявлению взыскателя или должника суд, рассмотревший дело, может произвести индексацию взысканных судом денежных сумм на день исполнения решения суда (часть первая статьи 208 ГПК Российской Федерации); исполнение судебных актов по искам к Российской Федерации, субъекту Российской Федерации, муниципальному образованию о возмещении вреда, причиненного гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, и о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок производится в течение трех месяцев со дня поступления исполнительных документов на исполнение (абзац первый пункта 6 статьи 242.2 Бюджетного кодекса Российской Федерации).
Конституционный Суд отметил, что в системе действующего регулирования предусмотрен специальный - трехмесячный - срок на исполнение судебных актов по искам к бюджетам бюджетной системы Российской Федерации, исчисляемый со дня поступления соответствующих исполнительных документов, направление которых обусловлено активными действиями со стороны самого взыскателя. Соответственно, положения абзаца первого пункта 6 статьи 242.2 Бюджетного кодекса Российской Федерации в свете приведенных правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации должны рассматриваться как определяющие пределы применения общих правил статьи 208 ГПК Российской Федерации.
52. Определением от 13 марта 2018 года N 586-О-Р Конституционный Суд обратился к отдельным положениям ранее принятого им Постановления от 17 октября 2017 года N 24-П по делу о проверке конституционности пункта 5 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Конституционный Суд указал, что в соответствии с пунктом 3 части четвертой статьи 392 ГПК Российской Федерации пересмотру подлежат судебные постановления по делам заявителей - определения суда об отмене решений по новым обстоятельствам, которыми спор по существу не разрешен и которые не исключают возможности дальнейшего движения дел, а также основанные на этих определениях решения суда, вынесенные при новом рассмотрении дел, - в которых пункт 5 части четвертой статьи 392 данного Кодекса был применен судом вопреки его конституционно-правовому смыслу, выявленному в указанном Постановлении.
IV
Конституционные основы уголовной юстиции
53. Постановлением от 11 января 2018 года N 1-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части первой статьи 81.1 и пункта 3.1 части второй статьи 82 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании уполномоченным лицом органа предварительного расследования в рамках досудебного производства по уголовному делу о преступлении в сфере экономической деятельности решается вопрос об изъятии, приобщении в качестве вещественных доказательств к материалам этого уголовного дела и хранении предметов, используемых для производства товаров, выполнения работ и оказания услуг при осуществлении предпринимательской деятельности и принадлежащих лицу, не являющемуся в этом уголовном деле подозреваемым, обвиняемым или лицом, несущим по закону материальную ответственность за их действия.
Конституционный Суд признал оспоренные нормы не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку они предполагают, что при решении на их основании указанным уполномоченным лицом вопроса об изъятии, приобщении к материалам уголовного дела и удержании в режиме хранения в качестве вещественных доказательств предметов, используемых для производства товаров, выполнения работ и оказания услуг при осуществлении предпринимательской деятельности и принадлежащих на законных основаниях лицам, не являющимся в этих уголовных делах подозреваемыми, обвиняемыми или лицами, несущими по закону материальную ответственность за их действия (юридическим лицам, которые не контролируются подозреваемыми, обвиняемыми или лицами, несущими по закону материальную ответственность за их действия), указанные вещественные доказательства не должны изыматься у их собственников или владельцев, если обеспечение их сохранности и проведение с ними необходимых следственных действий, а равно предотвращение их использования для совершения преступлений не требуют - с учетом их особенностей и иных обстоятельств конкретного дела - такого изъятия; после проведения с ними необходимых следственных действий, потребовавших изъятия, они незамедлительно возвращаются собственнику или владельцу на ответственное хранение.
54. Постановлением от 22 марта 2018 года N 12-П Конституционный Суд дал оценку конституционности частей первой и третьей статьи 107 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании решается вопрос об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой тяжести.
Конституционный Суд признал оспоренные положения не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку они предполагают, что избрание меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении указанного лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой тяжести, допускается лишь в случае, если за это преступление в соответствии с положениями Общей и Особенной частей УК Российской Федерации, в том числе с частью первой его статьи 56, в качестве наиболее строгого вида наказания может быть назначено лишение свободы, либо при наличии предусмотренных частью первой статьи 108 того же Кодекса исключительных случаев для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, при которых домашний арест в принципе может быть применим.
При этом судебное решение о применении к подозреваемому или обвиняемому меры пресечения не предопределяет выводы суда по основному вопросу уголовного дела - о виновности подсудимого и о его наказании.
55. Постановлением от 25 апреля 2018 года N 17-П Конституционный Суд дал оценку конституционности пункта 2 примечаний к статье 264 Уголовного кодекса Российской Федерации.
Оспоренное нормативное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании решается вопрос о возможности признания скрывшегося с места дорожно-транспортного происшествия лица находившимся в состоянии опьянения при управлении транспортным средством для применения в его отношении предусмотренных статьей 264 УК Российской Федерации мер уголовной ответственности.
Конституционный Суд признал оспоренное положение не соответствующим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой оно ставит лицо, управлявшее транспортным средством, в том числе в состоянии опьянения, если оно совершило нарушение правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности предусмотренные статьей 264 УК Российской Федерации тяжкие последствия, и скрылось с места дорожно-транспортного происшествия, в преимущественное положение - с точки зрения последствий своего поведения - по сравнению с лицами, указанными в пункте 2 примечаний к данной статье, т.е. управлявшими транспортными средствами и оставшимися на месте дорожно-транспортного происшествия, в отношении которых факт употребления вызывающих алкогольное опьянение веществ надлежащим образом установлен либо которые не выполнили законного требования о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения.
Конституционный Суд установил годичный срок для исполнения указанного Постановления федеральным законодателем.
Впредь до внесения необходимых законодательных изменений действующий порядок применения пункта 2 примечаний к статье 264 УК Российской Федерации сохраняет силу. Если до установленного срока необходимые изменения не будут внесены, оспоренное положение утрачивает силу.
56. Постановлением от 24 мая 2018 года N 20-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части первой статьи 435 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.
Оспоренная норма являлась предметом рассмотрения постольку, поскольку на ее основании при установлении факта психического заболевания лица, к которому в качестве меры пресечения применено содержание под стражей, суд разрешает вопрос о переводе этого лица в медицинскую организацию, оказывающую психиатрическую помощь в стационарных условиях, и о сроках его содержания в такой организации.
Конституционный Суд признал оспоренные положения не противоречащими Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они предполагают, что:
в случае выявления факта психического заболевания у такого лица, к которому в качестве меры пресечения применено содержание под стражей, суд, принимая решение о его переводе в медицинскую организацию, оказывающую психиатрическую помощь в стационарных условиях, - при наличии для этого медицинских показаний, зафиксированных в заключении экспертов, участвующих в производстве судебно-психиатрической экспертизы, и, при необходимости, в медицинском заключении соответствующей медицинской организации, - обязан установить срок, на который данное лицо помещается в названную медицинскую организацию, в том числе календарную дату его истечения;
продление срока нахождения такого лица в указанной медицинской организации должно осуществляться с учетом положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, определяющих порядок продления срока содержания под стражей, и при обеспечении ему права осуществлять предусмотренные статьями 46 и 47 данного Кодекса процессуальные права подозреваемого, обвиняемого лично (если его психическое состояние позволяет осуществлять такие права самостоятельно), а также с помощью защитника и законного представителя;
установленный судом срок, на который лицо помещается в указанную медицинскую организацию, во всяком случае не может рассматриваться в качестве препятствия для прекращения его нахождения в такой медицинской организации, как только отсутствие для этого оснований будет констатировано уполномоченными должностными лицами соответствующей медицинской организации;
прекращение нахождения в указанной медицинской организации лица, в отношении которого решение о переводе в такую медицинскую организацию было принято в период применения к нему меры пресечения в виде заключения под стражу, предполагает - если на момент отпадения оснований для нахождения этого лица в соответствующей медицинской организации срок, на который была назначена данная мера пресечения, уже истек - решение вопроса о необходимости применения к этому лицу той же или иной меры пресечения с учетом осуществляемого в отношении него уголовного преследования, с тем чтобы обеспечить выполнение задач, стоящих перед уголовным судопроизводством.
57. Постановлением от 15 октября 2018 года N 36-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части первой статьи 10 Уголовного кодекса Российской Федерации, части второй статьи 24, части второй статьи 27, части первой статьи 239 и пункта 1 статьи 254 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании решается вопрос о прекращении возбужденного судом по заявлению потерпевшего или его законного представителя уголовного дела частного обвинения в связи с принятием закона, устраняющего преступность и наказуемость деяния (далее - закон о декриминализации), вопреки возражениям обвиняемого, настаивающего на вынесении решения по существу уголовного дела.
Конституционный Суд признал данные положения не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку они предполагают, что суд, в производстве которого находится возбужденное по заявлению потерпевшего или его законного представителя уголовное дело частного обвинения, обязан выяснить позицию обвиняемого относительно прекращения данного дела в связи с принятием закона о декриминализации и только при наличии его согласия вправе прекратить уголовное дело. В случае, если обвиняемый возражает против прекращения уголовного дела в связи с принятием закона о декриминализации, суд обязан рассмотреть данное дело по существу в рамках процедуры производства по делам частного обвинения и, исследовав имеющиеся доказательства, либо постановить оправдательный приговор, либо прекратить уголовное дело по указанному основанию.
58. Постановлением от 9 ноября 2018 года N 39-П Конституционный Суд дал оценку конституционности частей первой, третьей и четвертой статьи 35 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.
Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку они служат основанием для решения вопроса о необходимости изменения территориальной подсудности уголовного дела путем его передачи из суда, в который оно поступило по подсудности и юрисдикция которого распространяется на территорию, где обвиняемый (один из нескольких обвиняемых) в силу своего положения, в том числе должностного, до начала производства по данному уголовному делу имел влияние (или фактически сохраняет его) на деятельность государственных и общественных институтов, в суд того же уровня, но другой территориальной юрисдикции.
Конституционный Суд признал оспоренные положения не противоречащими Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они не исключают возможность изменения территориальной подсудности уголовного дела в случае, если на территории, подпадающей под юрисдикцию суда, в который поступило данное уголовное дело, сохраняющееся фактическое влияние обвиняемого или одного из нескольких обвиняемых (в том числе обусловленное его положением до начала производства по данному уголовному делу) на деятельность государственных и общественных институтов создает угрозу гарантиям объективного и беспристрастного правосудия.
Конституционный Суд указал, что при наличии указанных обстоятельств, препятствующих рассмотрению уголовного дела судом, к подсудности которого оно отнесено законом, вопрос об изменении территориальной подсудности данного уголовного дела рассматривается по обращению Генерального прокурора Российской Федерации или его заместителя судьей Верховного Суда Российской Федерации в рамках состязательного судебного разбирательства при обеспечении его участникам гарантий справедливого правосудия, что предполагает при выборе суда, в который необходимо передать уголовное дело для рассмотрения, учет мнения сторон о наличии каких-либо препятствий к передаче дела в определенный суд и соблюдение принципа доступности правосудия (территориальная и транспортная доступность, технические возможности видеоконференц-связи, судебные издержки и др.). Принятое в таком порядке решение об изменении территориальной подсудности уголовного дела может быть обжаловано или на него может быть принесено представление прокурора в установленном порядке.
59. В Определении от 15 октября 2018 года N 2518-О Конституционный Суд выявил смысл положений пункта 3 части первой статьи 72 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.
Указанным положением установлено, что защитник, представитель потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если он оказывает или ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам защищаемого им подозреваемого, обвиняемого либо представляемого им потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика.
Конституционный Суд отметил, что данный запрет в равной мере распространяется и на адвоката, приглашенного свидетелем для оказания юридической помощи при даче им показаний в ходе допроса, если этот адвокат оказывает или оказывал юридическую помощь в качестве представителя или защитника одной из сторон, интересы которой противоречат интересам данного свидетеля.
При этом на порядок отвода приглашенного свидетелем для участия в его допросе адвоката, обусловленного оказанием им юридической помощи доверителю, интересы которого противоречат интересам данного свидетеля, распространяются процессуальные требования отвода защитника, что не предполагает произвольного разрешения этого вопроса и не допускает создания искусственных препятствий для доступа к получению квалифицированной юридической помощи вопреки конституционным принципам равенства и соразмерности.
60. В Определении от 6 декабря 2018 года N 3105-О Конституционный Суд выявил смысл положений статей 295 и 298, а также части первой статьи 401.2 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, устанавливающей перечень лиц, наделенных правом обжаловать вступившие в законную силу судебные решения.
В развитие правовых позиций, сформулированных в постановлениях от 28 февраля 2008 года N 3-П, от 20 июля 2011 года N 19-П и от 18 октября 2011 года N 23-П, Конституционный Суд отметил, что сама по себе отмена вышестоящим судом решения, принятого судьей (судьями), т.е. должностным лицом, уполномоченным осуществлять правосудие и не преследующим в этом качестве личные интересы, не является основанием для привлечения его к дисциплинарной ответственности. Не носит такая отмена и преюдициального значения для возможной оценки органами судейского сообщества действий (бездействия) судьи.
