1. Иностранное право подлежит применению в Российской Федерации независимо от того, применяется ли в соответствующем иностранном государстве к отношениям такого рода российское право, за исключением случаев, когда применение иностранного права на началах взаимности предусмотрено законом.
2. В случае, когда применение иностранного права зависит от взаимности, предполагается, что она существует, если не доказано иное.
1. Взаимность, о которой идет речь в комментируемой статье, понимается как взаимное предоставление определенного правового режима (национального, наибольшего благоприятствования) или каких-либо прав иностранным гражданам и иностранным юридическим лицам.
Оговорка о взаимности предусмотрена в законодательстве ряда государств, и в частности в Гражданских кодексах Армении 1998 г. (ст. 1257), Белоруссии 1998 г. (ст. 1098), Казахстана 1999 г. (ст. 1089), Киргизии 1998 г. (ст. 1172), Узбекистана 1996 г. (ст. 1163) и др.
Принцип взаимности в настоящее время получил законодательное закрепление в материально-правовых нормах российского права. В ст. 2 Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 164-ФЗ (в ред. от 13.07.2015) "Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности" указано, что взаимность - это предоставление одним государством (группой государств) другому государству (группе государств) определенного режима международной торговли взамен предоставления вторым государством (группой государств) первому государству (группе государств) такого же режима.
Сложнее дело обстоит с действием взаимности в сфере процессуального права. Взаимность в признании и исполнении иностранных судебных актов зафиксирована лишь в некоторых международно-правовых договорах с участием Российской Федерации. В российских процессуальных кодексах (ГПК РФ и АПК РФ) взаимность не получила прямого закрепления, что, возможно, связано с теоретической неразработанностью вопроса.
Несмотря на то что взаимность является одним из основополагающих начал международного права, в коллизионном праве Российской Федерации она применяется не всегда. В частности, в п. 1 комментируемой статьи установлено общее правило, согласно которому иностранное право подлежит применению в Российской Федерации, независимо от того, применяется ли в соответствующем иностранном государстве к отношениям такого рода российское право.
Исключение составляют случаи, когда применение иностранного права на началах взаимности предусмотрено законом. Так, в качестве примера последнего можно привести положения п. 2 ст. 157 Семейного кодекса РФ, согласно которым браки между иностранными гражданами, заключенные на территории Российской Федерации в дипломатических представительствах и консульских учреждениях иностранных государств, признаются на условиях взаимности действительными в Российской Федерации, если эти лица в момент заключения брака являлись гражданами иностранного государства, назначившего посла или консула в Российской Федерации.
2. В п. 2 комментируемой статьи говорится о презумпции существования взаимности в тех случаях, когда применение иностранного права зависит от ее наличия или отсутствия. В данном случае можно говорить о наличии определенного противоречия с положениями п. 1 ст. 1191 ГК (см. комментарий к нему), возлагающего на суд обязанность установить содержание норм иностранного права.
Таким образом, сторона, ссылающаяся в обоснование своих требований или возражений на отсутствие взаимности как на основание не применять иностранное право (если его применение обусловлено взаимностью), должна представить соответствующие доказательства. Однако в данном случае не уточняется, каким образом эта сторона должна устанавливать наличие обстоятельств, указывающих на отсутствие взаимности.
Представляется, что только суд может в конечном итоге вынести решение о наличии или отсутствии взаимности. При этом суд не лишен права, оценивая доказательства, представленные одной из сторон, обратиться за содействием и разъяснением в Министерство юстиции или к экспертам.
