КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Именем Российской Федерации
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 8 июня 2015 г. N 14-П
ПО ДЕЛУ О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ
ЧАСТИ ПЕРВОЙ СТАТЬИ 256 ГРАЖДАНСКОГО ПРОЦЕССУАЛЬНОГО
КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В СВЯЗИ С ЖАЛОБОЙ
ГРАЖДАНКИ Т.И. РОМАНОВОЙ
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,
руководствуясь статьей 125 (часть 4) Конституции Российской Федерации, пунктом 3 части первой, частями третьей и четвертой статьи 3, частью первой статьи 21, статьями 36, 47.1, 74, 86, 96, 97 и 99 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации",
рассмотрел в заседании без проведения слушания дело о проверке конституционности части первой статьи 256 ГПК Российской Федерации.
Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба гражданки Т.И. Романовой. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствует ли Конституции Российской Федерации оспариваемое заявительницей законоположение.
Заслушав сообщение судьи-докладчика Г.А. Жилина, исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный Суд Российской Федерации
установил:
1. Согласно части первой статьи 256 ГПК Российской Федерации гражданин вправе обратиться в суд с заявлением в течение трех месяцев со дня, когда ему стало известно о нарушении его прав и свобод.
1.1. Вступившим в законную силу решением Ленинского районного суда города Чебоксары Чувашской Республики от 5 июля 2012 года, принятым после отмены прежнего решения по новым обстоятельствам во исполнение Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 28 февраля 2012 года N 4-П, было удовлетворено требование гражданки Т.И. Романовой о признании незаконным постановления Государственного Совета Чувашской Республики от 22 марта 2011 года N 793 "О досрочном прекращении полномочий депутата Государственного Совета Чувашской Республики Романовой Т.И.".
Впоследствии Т.И. Романова обратилась в суд с требованием о компенсации морального вреда в размере 3 000 000 рублей, причиненного незаконным решением Государственного Совета Чувашской Республики о досрочном лишении ее полномочий депутата.
Решением Ленинского районного суда города Чебоксары Чувашской Республики от 20 сентября 2013 года исковые требования Т.И. Романовой были удовлетворены частично и с Государственного Совета Чувашской Республики в ее пользу взыскано в качестве компенсации морального вреда 100 000 рублей. Однако апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики от 18 декабря 2013 года данное решение было отменено и по делу вынесено новое решение об отказе в удовлетворении указанных исковых требований со ссылкой на то, что на требования о компенсации морального вреда, причиненного незаконными решениями, действиями (бездействием) органа государственной власти, органа местного самоуправления, должностного лица, государственного или муниципального служащего, распространяется трехмесячный срок для обращения гражданина в суд, установленный частью первой статьи 256 ГПК Российской Федерации, который заявительницей не был соблюден.
Определением судьи Верховного Суда Чувашской Республики от 13 января 2014 года и определением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 21 февраля 2014 года в передаче кассационных жалоб на апелляционное определение для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции Т.И. Романовой было отказано. Не найдено оснований для внесения представления о пересмотре апелляционного определения в порядке надзора и заместителем Председателя Верховного Суда Российской Федерации (письмо от 2 июня 2014 года).
По мнению Т.И. Романовой, применение судами части первой статьи 256 ГПК Российской Федерации в качестве основания для отказа в иске при рассмотрении ее дела о компенсации морального вреда, причиненного ей Государственным Советом Чувашской Республики вследствие принятия постановления от 22 марта 2011 года N 793, незаконность которого признана вступившим в законную силу решением суда, противоречит статьям 52 и 53 Конституции Российской Федерации и нарушает ее право на возмещение государством причиненного ей вреда.
1.2. В соответствии со статьями 74, 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" Конституционный Суд Российской Федерации проверяет по жалобам граждан конституционность закона или отдельных его положений, затрагивающих конституционные права и свободы, на нарушение которых ссылается заявитель, и примененных в конкретном деле, рассмотрение которого завершено в суде; Конституционный Суд Российской Федерации принимает постановление только по предмету, указанному в жалобе, и лишь в отношении той части акта, конституционность которой подвергается сомнению, оценивая как буквальный смысл рассматриваемых законоположений, так и смысл, придаваемый им официальным и иным толкованием или сложившейся правоприменительной практикой, а также исходя из их места в системе правовых норм; при принятии решения Конституционный Суд Российской Федерации не связан основаниями и доводами, изложенными в жалобе.
Таким образом, предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации по настоящему делу является часть первая статьи 256 ГПК Российской Федерации в той мере, в какой данная норма служит основанием для отказа в связи с пропуском трехмесячного срока обращения в суд в удовлетворении иска о компенсации морального вреда, причиненного гражданину решениями, действиями (бездействием) органа государственной власти, органа местного самоуправления, должностного лица, государственного или муниципального служащего, незаконность которых установлена вступившим в законную силу решением суда.
2. Согласно Конституции Российской Федерации в Российской Федерации как демократическом правовом государстве человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а их признание, соблюдение и защита на основе равенства всех перед законом и судом - обязанностью государства, на которое возложена охрана достоинства личности во всех сферах (статья 1, часть 1; статья 2; статья 19, часть 1; статья 21, часть 1); права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими, они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18).
Признавая право каждого защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом, Конституция Российской Федерации гарантирует каждому государственную, в том числе судебную, защиту его прав и свобод, возможность обжалования в суд решений и действий (или бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления и должностных лиц (статья 45; статья 46, части 1 и 2); закрепляет право каждого на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53), реализация которого гарантируется конституционной обязанностью государства в случае нарушения органами публичной власти и их должностными лицами охраняемых законом прав обеспечивать потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статья 52).
Названные конституционные положения корреспондируют пунктам 18, 19 и 21 Декларации основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью (принята 29 ноября 1985 года Резолюцией 40/34 Генеральной Ассамблеи ООН), предусматривающим, что лица, которым был причинен вред, включая моральный ущерб, эмоциональные страдания в результате злоупотребления властью ("жертвы"), имеют право на компенсацию за нанесенный им ущерб в соответствии с национальным законодательством.
Из содержания данных конституционных положений и норм международного права следует, что решения, действия (или бездействие) органов публичной власти или их должностных лиц, причинившие вред любому лицу, влекут возникновение у государства обязанности этот вред возместить, а каждый пострадавший от незаконных действий (или бездействия) органов государственной власти или их должностных лиц наделяется правом требовать от государства в том числе справедливой компенсации морального вреда, причиненного такими действиями (или бездействием), на что неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях (определения от 16 октября 2001 года N 252-О, от 3 июля 2008 года N 734-О-П, от 4 июня 2009 года N 1005-О-О, от 24 января 2013 года N 125-О и др.).
3. Согласно части первой статьи 151 ГК Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др. (абзац второй пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").
В соответствии с Законом Российской Федерации от 27 апреля 1993 года N 4866-1 "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан" одной из форм защиты нарушенного права является компенсация морального вреда, нанесенного гражданину признанными незаконными действиями (решениями), который возмещается в установленном Гражданским кодексом Российской Федерации порядке (часть шестая статьи 7).
Так, в случае признания судом акта государственного органа или органа местного самоуправления недействительным нарушенное право подлежит восстановлению либо защите иными способами, к одному из которых относится компенсация морального вреда (статья 12, часть вторая статьи 13 ГК Российской Федерации). Размер такой компенсации, осуществляемой в денежной форме, определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда, когда вина является основанием возмещения вреда; при определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости (статья 1101 ГК Российской Федерации).
Соответственно, компенсация морального вреда как самостоятельный способ защиты гражданских прав есть мера гражданско-правовой ответственности, правовая природа которой является единой независимо от того, в какой сфере отношений - публично-правовой или частноправовой - причиняется такой вред.
4. Конституционное право на судебную защиту, как следует из статьи 46 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации, - это не только право на обращение в суд, но и возможность получения реальной судебной защиты путем восстановления нарушенных прав и свобод, которая должна быть обеспечена государством. Иное не согласуется с универсальным во всех видах судопроизводства требованием эффективного восстановления в правах посредством правосудия, отвечающего критериям справедливости, умаляет и ограничивает право на судебную защиту, в рамках осуществления которого возможно обжалование в суд решений и действий (бездействия) любых органов публичной власти (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 2 февраля 1996 года N 4-П, от 3 февраля 1998 года N 5-П, от 28 мая 1999 года N 9-П, от 11 мая 2005 года N 5-П и др.).
Производство по делам, возникающим из публичных правоотношений, к каковым относятся и дела об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных или муниципальных служащих, является одним из видов судопроизводства, представляющих собой особый порядок осуществления правосудия. В настоящее время (до введения с 15 сентября 2015 года в действие Федеральным законом от 8 марта 2015 года N 21-ФЗ Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации) оно осуществляется судами общей юрисдикции по общим правилам искового производства с особенностями, установленными главами 23 и 25 ГПК Российской Федерации.
Указанные правила предусматривают, в частности, что гражданин вправе обратиться в суд с заявлением об оспаривании решения, действия (бездействия) органа государственной власти, органа местного самоуправления, должностного лица, государственного или муниципального служащего в течение трех месяцев со дня, когда ему стало известно о нарушении его прав и свобод; пропуск трехмесячного срока не является для суда основанием для отказа в принятии заявления; причины пропуска срока выясняются в предварительном судебном заседании или судебном заседании и могут являться основанием для отказа в удовлетворении заявления (статья 256 ГПК Российской Федерации).
Пропущенный по уважительным причинам срок обращения может быть восстановлен судом, и, как разъясняется в пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2009 года N 2 "О практике рассмотрения судами дел об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих", поскольку вопросы соблюдения срока обращения в суд касаются существа дела, выводы о его восстановлении или об отказе в восстановлении должны содержаться в решении суда.
Соответственно, Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях неоднократно отмечал, что установление в законе сроков для обращения в суд с заявлениями об оспаривании действий (бездействия) должностных лиц обусловлено необходимостью обеспечить стабильность и определенность публичных правоотношений и не может рассматриваться как нарушение конституционных прав граждан, поскольку несоблюдение установленного срока не является основанием для отказа в принятии таких заявлений, - вопрос о причинах пропуска срока решается судом после возбуждения дела, т.е. в предварительном судебном заседании или в судебном заседании; заинтересованные лица вправе ходатайствовать о восстановлении пропущенного срока, и, если пропуск срока был обусловлен уважительными причинами, такого рода ходатайства подлежат удовлетворению судом (определения от 22 января 2014 года N 103-О, от 24 июня 2014 года N 1537-О, от 17 июля 2014 года N 1593-О, от 25 сентября 2014 года N 2189-О и др.).
Следовательно, сама по себе часть первая статьи 256 ГПК Российской Федерации не может расцениваться как противоречащая Конституции Российской Федерации при применении ее в делах, возникающих из публичных правоотношений.
5. Необходимость повышенного уровня защиты прав и свобод граждан в правоотношениях, связанных с публичной ответственностью, требует соответствия законодательных механизмов, действующих в этой сфере, и правоприменительной практики вытекающим из требований статей 17, 19, 45, 46, 52, 53 и 55 Конституции Российской Федерации и общих принципов права критериям справедливости, соразмерности и правовой безопасности, с тем чтобы гарантировать эффективную защиту прав и свобод человека и гражданина, в том числе посредством справедливого правосудия (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 12 мая 1998 года N 14-П, от 27 мая 2008 года N 8-П, от 16 июня 2009 года N 9-П и др.).
Применительно к гарантиям защиты прав потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью (статьи 52 и 53 Конституции Российской Федерации) на государство возлагается обязанность не только предотвращать и пресекать в установленном законом порядке какие бы то ни было посягательства, способные причинить вред и нравственные страдания личности, но и обеспечивать потерпевшему возможность отстаивать свои права и законные интересы любыми не запрещенными законом способами. Иное означало бы противоречащее предписаниям статьи 21 (часть 1) Конституции Российской Федерации умаление чести и достоинства личности не только лицом, совершившим противоправные действия, но и самим государством (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 24 апреля 2003 года N 7-П, от 25 июня 2013 года N 14-П и от 7 апреля 2015 года N 7-П).
В случаях, когда требование о компенсации морального вреда вытекает из нарушения имущественных или иных прав, именно заинтересованному лицу в силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности принадлежит право выбирать, обращаться ли ему в суд с соответствующим иском одновременно с требованием о защите нарушенных прав или по отдельности (статьи 3, 131 и 151 ГПК Российской Федерации). При этом требование о компенсации морального вреда, как правило, предъявляется в суд заинтересованным лицом одновременно с требованием, из которого оно вытекает, а потому возможность его удовлетворения не может не зависеть от установления судом в том же судебном процессе оснований для удовлетворения основного требования.
К числу таких оснований Пленум Верховного Суда Российской Федерации отнес и соблюдение установленных законом сроков обращения в суд по основному требованию. В пункте 7 постановления "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" он указал, что в случае, когда требование о компенсации морального вреда вытекает из нарушения имущественных или иных прав, для защиты которых законом установлена исковая давность или срок обращения в суд (например, установленные статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации сроки обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора), на такое требование распространяются сроки исковой давности или обращения в суд, установленные законом для защиты прав, нарушение которых повлекло причинение морального вреда.
С учетом предмета жалобы Т.И. Романовой Конституционный Суд Российской Федерации не оценивает в настоящем деле конституционность статьи 256 ГПК Российской Федерации в аспекте возможности отказа в иске о компенсации морального вреда из-за пропуска предусмотренного в ней трехмесячного срока обращения в суд в случаях, когда соответствующее требование рассматривается одновременно с требованием об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных или муниципальных служащих. Однако вышестоящие судебные инстанции в ее деле, признавая ошибочность решения суда первой инстанции и аргументируя отказ в иске о компенсации морального вреда, применили указанное разъяснение Пленума Верховного Суда Российской Федерации и к ситуации, когда факт нарушения прав Т.И. Романовой неправомерным решением органа государственной власти уже был установлен другим решением суда, вступившим в законную силу.
Между тем, гарантируя государственную, в том числе судебную, защиту прав и свобод человека и гражданина, Конституция Российской Федерации в статье 45 предусматривает, что каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. При этом, реализуя право на судебную защиту, гарантированное статьей 46 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации, заинтересованное лицо не вправе по своему усмотрению выбирать лишь ту или иную процедуру судебной защиты, особенности которых применительно к отдельным видам судопроизводства и категориям дел определяются федеральным законом (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 22 апреля 2013 года N 8-П; определения Конституционного Суда Российской Федерации от 17 ноября 2009 года N 1427-О-О, от 23 марта 2010 года N 388-О-О, от 25 сентября 2014 года N 2134-О и др.).
Установленный в настоящее время Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации порядок производства по делам, возникающим из публичных правоотношений, представляет собой дополнительную гарантию, направленную на наиболее быстрое и наименее обременительное для гражданина обеспечение защиты его прав от незаконных решений и действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных или муниципальных служащих. При этом он не обязывает заинтересованное лицо предъявлять требование о компенсации морального вреда, причиненного такими решениями и действиями (бездействием), одновременно с требованием о признании указанных решений или действий (бездействия) незаконными. Аналогичное регулирование содержится и в Кодексе административного судопроизводства, вступающем в действие с 15 сентября 2015 года.
Соответственно, данный порядок в системе действующего правового регулирования не запрещает заинтересованному лицу обращаться в суд с таким иском уже после разрешения судом требования о признании решений, действий (бездействия) органов публичной власти и их должностных лиц, повлекших причинение морального вреда, незаконными, в том числе и после вступления в законную силу решения суда, которым это требование было удовлетворено. При этом сам факт его удовлетворения означает, что у суда отсутствовали основания для отказа в удовлетворении соответствующего требования по причине нарушения срока обращения в суд, предусмотренного частью первой статьи 256 ГПК Российской Федерации.
Сам же по себе иск о компенсации морального вреда относится к требованиям о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ, на которые в силу статьи 208 ГК Российской Федерации исковая давность не распространяется, кроме случаев, предусмотренных законом. При этом закон не предусматривает, что при обращении заинтересованного лица с иском о компенсации морального вреда, причиненного неправомерными решениями, действиями (бездействием) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных или муниципальных служащих, после вступления в законную силу решения суда, признавшего эти решения или действия (бездействие) незаконными, в исключение из общего правила, закрепленного статьей 208 ГК Российской Федерации для требований о компенсации морального вреда, устанавливаются специальные сроки для обращения в суд.
Распространение на подобные случаи срока для обращения в суд по делам, возникающим из публичных правоотношений, означало бы игнорирование уже установленного вступившим в законную силу решением суда факта нарушения права заинтересованного лица неправомерными решениями, действиями (бездействием) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных или муниципальных служащих. Согласно же части 1 статьи 6 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 года N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации" вступившие в законную силу постановления судов являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, других физических и юридических лиц и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации.
Как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях, факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если они имеют значение для разрешения данного дела, что вытекает из принципов общеобязательности и исполнимости вступивших в законную силу судебных решений в качестве актов судебной власти, обусловленных ее прерогативами (Постановление от 21 декабря 2011 года N 30-П; определения от 6 ноября 2014 года N 2528-О, от 17 февраля 2015 года N 271-О и др.).
6. Таким образом, часть первая статьи 256 ГПК Российской Федерации не соответствует статьям 45, 46 (части 1 и 2), 52 и 53 Конституции Российской Федерации в той мере, в какой данная норма в системе действующего правового регулирования выступает в судебном истолковании в качестве основания для отказа в связи с пропуском трехмесячного срока обращения в суд в иске о компенсации морального вреда, причиненного гражданину незаконными решениями, действиями (бездействием) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных или муниципальных служащих, в тех случаях, когда сам факт нарушения прав и свобод гражданина установлен другим решением суда, вступившим в законную силу.
Этим не исключается правомочие федерального законодателя установить разумный срок для обращения в суд с требованием о компенсации морального вреда, причиненного гражданину незаконными решениями, действиями (бездействием) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных или муниципальных служащих, в том числе исчисляемый с момента вступления в законную силу решения суда, установившего факт нарушения прав заинтересованного лица соответствующими неправомерными решениями, действиями (бездействием).
Исходя из изложенного и руководствуясь статьями 47.1, 71, 72, 74, 75, 78, 79 и 100 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации
постановил:
1. Признать часть первую статьи 256 ГПК Российской Федерации не соответствующей статьям 45, 46 (части 1 и 2), 52 и 53 Конституции Российской Федерации в той мере, в какой данная норма в системе действующего правового регулирования выступает в судебном истолковании в качестве основания для отказа в связи с пропуском трехмесячного срока обращения в суд в иске о компенсации морального вреда, причиненного гражданину незаконными решениями, действиями (бездействием) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных или муниципальных служащих, в тех случаях, когда сам факт нарушения прав и свобод гражданина установлен другим решением суда, вступившим в законную силу.
2. Правоприменительные решения по делу гражданки Романовой Тамары Ивановны подлежат пересмотру в установленном порядке.
3. Настоящее Постановление окончательно, не подлежит обжалованию, вступает в силу со дня официального опубликования, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами.
4. Настоящее Постановление подлежит незамедлительному опубликованию в "Российской газете", "Собрании законодательства Российской Федерации" и на "Официальном интернет-портале правовой информации" (www.pravo.gov.ru). Постановление должно быть опубликовано также в "Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации".
Конституционный Суд
Российской Федерации
