ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 16 сентября 2014 г. N АПЛ14-382
Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего Манохиной Г.В.,
членов коллегии Зайцева В.Ю., Горчаковой Е.В.,
при секретаре Д.,
с участием прокурора Масаловой Л.Ф.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по заявлению Ш.Р.С., Ш.С.Я. о признании частично недействующими списка наркотических средств и психотропных веществ, оборот которых в Российской Федерации ограничен и в отношении которых устанавливаются меры контроля в соответствии с законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации (список II), перечня наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 30 июня 1998 г. N 681, и постановления Правительства Российской Федерации от 20 июля 2011 г. N 599 "О мерах контроля в отношении препаратов, которые содержат малые количества наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, включенных в перечень наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации"
по апелляционной жалобе Ш.Р.С., Ш.С.Я. на решение Верховного Суда Российской Федерации от 4 июня 2014 г., которым в удовлетворении заявления отказано.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Зайцева В.Ю., объяснения Ш.Р.С. и его представителя - адвоката Шухардина В.В., выступающего также в интересах Ш.Р.С, которые поддержали апелляционную жалобу, представителей Правительства Российской Федерации К. и С., возражавших против доводов апелляционной жалобы, заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Масаловой Л.Ф., полагавшей апелляционную жалобу необоснованной, Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации
установила:
постановлением Правительства Российской Федерации от 30 июня 1998 г. N 681, опубликованным 6 июля 1998 г. в Собрании законодательства Российской Федерации, N 27, и 17 июля 1998 г. в "Российской газете", утвержден перечень наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации (далее - Перечень). В Перечень входит список наркотических средств и психотропных веществ, оборот которых в Российской Федерации ограничен и в отношении которых устанавливаются меры контроля в соответствии с законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации (список II), относящий к названным наркотическим средствам морфин. В силу пункта 2 примечаний к Перечню контроль распространяется на препараты, содержащие наркотические средства и психотропные вещества, указанные в Перечне, независимо от их количества и наличия нейтральных компонентов (вода, крахмал, сахар, глюкоза, тальк и т.п.).
20 июля 2011 г. Правительством Российской Федерации издано постановление N 599 "О мерах контроля в отношении препаратов, которые содержат малые количества наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, включенных в перечень наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации", опубликованное 25 июля 2011 г. в Собрании законодательства Российской Федерации, N 30 (2), и 27 июля 2011 г. в "Российской газете". Пунктом 1 данного акта установлено, что в отношении препаратов, которые содержат малые количества наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, внесенных в списки II, III и IV Перечня, за исключением препаратов, являющихся лекарственными препаратами, содержащими кроме наркотических средств, психотропных веществ или их прекурсоров другие фармакологические активные вещества, применяются предусмотренные законодательством Российской Федерации о наркотических средствах, психотропных веществах и их прекурсорах меры контроля, касающиеся наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, содержащихся в соответствующих препаратах.
Ш.Р.С., Ш.С.Я. обратились в Верховный Суд Российской Федерации с заявлением, в котором оспаривают законность включения морфина и его препарата (смеси) в список II Перечня, если морфин является частью семян мака с содержанием морфина не свыше 0,2 процента в пересчете на безводный морфин-основание и соединенные с одним или несколькими ингредиентами таким образом, что наркотическое средство не может быть извлечено из данного препарата при помощи легко осуществимых способов или в количествах, которые могли бы представлять опасность для здоровья, во взаимосвязи с пунктом 1 постановления Правительства Российской Федерации от 20 июля 2011 г. N 599, определяющим отношение к семенам масличного мака, содержащим малое количество морфина. Как указали заявители, оспариваемые нормативные положения не соответствуют статьям 1 и 2 Федерального закона от 8 января 1998 г. N 3-ФЗ "О наркотических средствах и психотропных веществах", статьям 1, 2, 39 Единой конвенции о наркотических средствах 1961 года, Конвенции о защите прав человека и основных свобод, статьям 1, 3, главе 25 Уголовного кодекса Российской Федерации и ограничивают права граждан.
Решением Верховного Суда Российской Федерации от 4 июня 2014 г. в удовлетворении заявления Ш.Р.С., Ш.С.Я. отказано.
В апелляционной жалобе и дополнении к ней заявители просят решение суда отменить, ссылаясь на то, что их требования не рассмотрены по существу, вынесенное решение немотивированно, выводы суда являются незаконными и необоснованными. Суд первой инстанции, по сути, не дал правовой оценки доводам заявителей, основанным на заключениях экспертов, специалистов, пояснениях в суде специалистов о том, что семена мака всегда содержат в своем составе морфин, то есть являются препаратом морфина, и согласно оспариваемым положениям запрещены как наркотическое средство, что противоречит федеральному закону и международным договорам Российской Федерации.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации не находит оснований для ее удовлетворения.
Суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что содержание оспариваемых нормативных правовых актов Правительства Российской Федерации не дает оснований для признания их недействующими в указываемой заявителями части, поскольку они не противоречат нормам международного права и федеральному законодательству, а также не ограничивают права и свободы заявителей.
Как верно указано в обжалуемом решении, морфин с учетом особой опасности его свойств для здоровья людей входит в перечень наркотических средств, включенных в Список I, утвержденный Единой конвенцией о наркотических средствах 1961 года (далее - Конвенция). Препараты (то есть смеси с содержанием наркотического средства) опия или морфина, содержащие не свыше 0,2 процента морфина в пересчете на безводный морфин-основание и соединенные с одним или несколькими ингредиентами таким образом, что наркотическое средство не может быть извлечено из данного препарата при помощи легко осуществимых способов или в количествах, которые могли бы представить опасность для народного здоровья, включены в перечень наркотических средств, занесенных в Список III Конвенции (пункт 4).
При этом статья 39 Конвенции наделяет государства - Стороны Конвенции правом принимать более строгие или более суровые меры контроля, чем те, которые предусматриваются Конвенцией, и, в частности, требовать, чтобы препараты, включенные в Список III, подлежали всем или таким мерам контроля, применяемым к наркотическим средствам Списка I, которые, по мнению данной Стороны, необходимы или желательны для охраны народного здоровья и благополучия.
На основе анализа приведенных положений, а также статей 1, 2 Федерального закона "О наркотических средствах и психотропных веществах" суд правильно исходил из того, что высший исполнительный орган государственной власти Российской Федерации при осуществлении оспариваемого нормативного правового регулирования действовал в пределах делегированных ему федеральным законодателем полномочий, в соответствии с требованиями законодательства Российской Федерации о наркотических средствах, психотропных веществах и их прекурсорах и международных договоров Российской Федерации.
Проверяя доводы заявителей о противоречии нормативных правовых актов Правительства Российской Федерации в оспариваемой части Уголовному кодексу Российской Федерации, его статьям 1, 3 и главе 25, суд обоснованно указал, что данные акты не расширяют основания привлечения к уголовной ответственности.
Вывод суда об отсутствии неопределенности в оспариваемых нормах является правомерным и подтверждается их содержанием.
Довод Ш.Р.С, Ш.С.Я. о том, что суд не рассмотрел заявление по существу их требований, опровергается материалами дела, из которых следует, что суд рассмотрел дело в пределах заявленных требований.
Утверждение в апелляционной жалобе о том, что суд не дал правовой оценки доводам заявителей, основанным на заключениях экспертов, специалистов, пояснениях в суде специалистов, несостоятелен. В силу статьи 253 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации единственным основанием для признания нормативного правового акта недействующим (полностью или в части) является несоответствие его федеральному закону либо другому нормативному правовому акту, имеющим большую юридическую силу. Поскольку таких обстоятельств не имелось, суд правильно признал ссылки Ш.Р.С., Ш.С.Я. на экспертные заключения в рамках расследования по конкретному уголовному делу не влекущими удовлетворение заявления. При этом суд указал, что такие заключения подлежат оценке судом, рассматривающим дело в порядке уголовного судопроизводства. Пояснения специалистов в судебном заседании и представленные экспертные заключения от 16 апреля и 2 июня 2014 г., как обоснованно констатировано в обжалуемом решении, также не свидетельствуют о незаконности оспариваемых положений нормативных правовых актов, которые не содержат ссылок на семена мака.
Обращаясь в Верховный Суд Российской Федерации, Ш.Р.С., Ш.С.Я. фактически ставят вопрос об изложении оспариваемых актов Правительства Российской Федерации в предлагаемой ими редакции, однако в порядке абстрактного нормоконтроля суд рассматривает заявления об оспаривании нормативных правовых актов, а не вопросы целесообразности осуществления нормотворчества.
Оснований, предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации для отмены решения суда в апелляционном порядке, не имеется.
Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации
определила:
решение Верховного Суда Российской Федерации от 4 июня 2014 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу Ш.Р.С., Ш.С.Я. - без удовлетворения.
Председательствующий
Г.В.МАНОХИНА
Члены коллегии
В.Ю.ЗАЙЦЕВ
Е.В.ГОРЧАКОВА
